В.М.Мурогов, д.т.н., профессор

Прокомментировать статью «зеленых» мы попросили Виктора Михайловича Мурогова:

– Если бы данная статья появилась лет 10 назад, я бы с любопытством ее прочитал. За 8 лет работы в МАГАТЭ я регулярно участвовал в дискуссиях с общественностью, включая Гринпис. В то время мы (инженеры, исследователи, руководители) пытались понять скрытые противоречия в развитии ЯЭ.

Анализ противоречий (конструктивная критика) – лучший способ поиска путей выхода из стагнации – т.е. обеспечение реализации того, что сейчас называется «ренессансом» в развитии ЯЭ.

В рассматриваемой статье изложена стандартная позиция граждан, не являющихся профессионалами, но высказывающих свое отношение к этому вопросу. В данном случае автор скрупулезно собрал негативные данные, которые, как он считает, компрометируют атомную энергетику. В меру своей компетентности он не избежал ряда технических (например, о масштабах энергетических ресурсов урана и тория в рамках замкнутого ЯТЦ) и логических ошибок: например, в статье сначала заявлено, что ядерная энергетика – удел богатых стран с ядерным оружием. А дальше написано, что из 27 станций 18 строится в Азии. Автор сам себе противоречит. Кроме того, где в Европе максимальная доля ядерной энергетики, кроме Франции? Это Болгария, Чехия, Словакия, Венгрия – далеко не самые богатые государства, тем не менее, около 40–50% электроэнергии они получают за счет АЭС. ЯЭ – основа стабильности их энергетического и социального развития.

Если мы посмотрим на сайт МАГАТЭ, то увидим список стран, обратившихся к Агентству за помощью в планировании развития ядерной энергетики. Это – развивающиеся страны: Алжир, Египет, Индонезия, Филиппины, Вьетнам, Турция, Чили, Аргентина, Бразилия, Южная Африка и Нигерия и семь стран Среднего Востока во главе с Саудовской Аравией.

Здесь уместно вспомнить главную заповедь, которая наглядно отражается на примере развивающихся стран. Самой тяжелой и дорогой экономической и социальной потерей является отсутствие энергии. Здесь самые дорогие последствия. Энергия – это основа продления жизни, обеспечения питания и здоровья нации. Подобная оценка относится полностью к энергетической политике Индии и большинства развивающихся стран. Для западных промышленно развитых государств, насыщенных энергией, эта проблема практически на данном этапе уже решена (правда, остается вопрос будущей энергетической безопасности).

Второй момент, на который я обратил бы внимание – упоминается, что ядерная энергетика выросла из оборонки. Подспудно проскакивает мысль, что альтернативой может стать возобновляемая энергетика – ветряная и солнечная. Например, это солнечные батареи, композитные материалы, газотурбинные двигатели и т.д. Необходимо напомнить, что эти технологии появились, прежде всего, в результате развития оборонного комплекса.

Внедрение этих современных технологий, также как и в случае развития ЯЭ, дало новый импульс развитию ветряных и солнечных источников. Но по мере их реализации – как только уровень их внедрения достиг мало-мальски существенных значений – возник экономический фактор. Так младенец подрастает, и появляются проблемы. Ядерная энергетика прошла через это, и теперь развивается в большинстве стран не на основе оборонных комплексов, а уже как элемент энергетического рынка. Меняется технология топливного цикла, меняется технология и конструкция атомных станций.

Если говорить о проблемах ЯЭ, то они, конечно, есть. Например, существенный недостаток АЭС – низкий коэффициент полезного действия. У большинства АЭС – самый низкий в электроэнергетике КПД – всего около 30%. Мы в 2–3 раза больше выбрасываем тепла в атмосферу по сравнению с угольными и газопаровыми станциями – это тепловое загрязнение. Вот о чем имеет смысл говорить. Но все это процесс развития. Сейчас рассматриваются реакторные установки следующего поколения – быстрые жидкометаллические реакторы (в России уже больше 26 лет работает БН600 с КПД более 40%), высокотемпературные газоохлаждаемые реакторы, водяные реакторы со сверхкритическими параметрами пара. Все это позволит, в том числе, повысить КПД АЭС (а также повысить эффективность использования топлива, экономичность и безопасность АЭС, освоить новые сферы применения ЯЭ – как, например, ядерно-водородная энергетика). Не надо так же забывать, что ЯЭ не только предотвращает чрезмерный выброс парниковых газов, но и не сжигает кислород – основу жизни на Земле.

ожно собрать компромат на любой источник энергии: на газ, нефть, уголь. Ну и что дальше? Будем запрещать эти источники энергии? Надо понимать, что в будущем человечеству придется использовать все доступные источники энергии: от кизяка и дров до ядерной – кто что может. Да, ядерная энергетика требует особого подхода, это не ногой заслонку закрывать.

Мне вспоминается, как один политический деятель говорил, что ядерная энергетика для России неприемлема, поскольку она несовместима с демократией: требуется армейская дисциплина. В действительности, необходима высокая техническая дисциплина. И атомная энергетика уже стала основой появления культуры безопасности. Более того, ядерная энергетика способствовала пониманию процесса глобализации и ответственности каждой страны перед международным сообществом. В связи с этим страны-члены МАГАТЭ берут на себя добровольные обязательства в рамках международного ядерного режима (Дополнительный протокол к ДЗЯО), хотя с точки зрения интересов отдельного государства это может выглядеть как ограничение национального суверенитета.

И не будем забывать, что ядерные технологии играют гораздо более широкую и важную роль, чем только элемент энергетического рынка. Ядерные технологии породили ядерную медицину, они пронизывают все научные методы фундаментальных исследований от археологии до космоса, участвуют в производстве продуктов питания, являются основой высшего образования, культуры промышленной безопасности. Для России – это еще и путь ухода от сырьевого придатка в мировой экономике.

Да, в отрасли был застой, и неслучайно МАГАТЭ инициировало глобальную программу по сохранению ядерных знаний и опыта. Долгое время они были не достаточно востребованы. А теперь ясно, что без них не обойтись, нет другого нового источника энергии, освоенного в промышленном масштабе, кроме ядерной – наступает «ядерный» ренессанс. Это, конечно, не рождественский подарок. На данном этапе роста у человечества пока нет другого выбора.

Если бы можно было решить проблему только за счет солнечных и ветровых установок – ради бога. Но у ветряных и солнечных источников энергии есть, как минимум, два принципиальных недостатка. Во-первых, низкая плотность энергии. Это подразумевает большие конструкционные поверхности, а значит большие объемы добычи и перевозок конструкционных материалов – деятельности с наибольшим риском для жизни и здоровья человека и экологии окружающей среды. Во-вторых, непостоянный характер производства энергии: максимальный коэффициент использования мощности около 20% по сравнению с 80% в атомной. Следовательно, на единицу вырабатываемой энергии надо строить в 4–5 раз больше установленных мощностей.

Более того, анализ показал, доля таких источников энергии в энергетике должна быть ограничена в рамках 10% – иначе в году бывают ситуация, когда 2–3 недели потребление энергии в индустрии – максимально, а производство – на минимальном уровне. Покрыть разницу можно только за счет импорта. Но так можно жить маленькой стране, а нам что делать?

Один из аргументов против атомной энергетики – ее дороговизна... Что значит дорогая? Это – высокие технологии. Она доступна не всякой стране, в одиночку – необходим современный уровень промышленного развития. Противоречие? – Да. Выход – международная кооперация. Для этого и созданы: IAEA, WANO, WNA, WNU и др. Атомная энергия на уже построенных станциях сейчас самая дешевая. Например, Билибинская станция дорогая или нет? Она по капвложениям намного дороже по сравнению с традиционными АЭС в Европе. Но в том районе, где она построена, у нее сейчас практически нет разумных альтернатив – конкурентов. Это единственный источник тепла и электричества для региона. Так что, все относительно.

Сейчас задача международного сообщества двойная. С одной стороны, дать оптимальную стратегию развития энергетики – помочь получить продукт-энергию. С другой стороны, помогая развитию энергетики, но не дать технологию создания ядерной бомбы. В частности, на это направлена инициатива двух президентов – Буша и Путина. Как развивать ядерную энергетику, но не развивать технологию топливного цикла (обогащение и переработку) во всех странах? Иначе – это и дорого, и ненужно, и опасно при низком уровне промышленной культуры. Как известно, 95% всей атомной энергетики используется сейчас в странах Европы, Сев. Америки, России, Южной Кореи, Японии. Следующие 50 лет 80% прироста энергетики будет в развивающихся странах. Получается, энергия будет расти там, где нет ядерной технологии сейчас. А там, где она есть, энергии относительно достаточно. Отсюда интерес развивающихся стран: как с помощью международного сообщества быстрее получить этот опыт, инфраструктуру, знания. Ведь АЭС – это не только оборудование, материалы и деньги. Азии надо в 10–20 раз увеличить число инженеров и техников.

Следует ожидать всплеск интереса к техническому образованию. Надо понять, что ядерная энергетика не насаждается. Это не подарок, который свалился от Бога. Это сложная и необходимая технология. Без нее нам не выжить. А значит надо менять менталитет, промышленный уровень культуры.

Когда строился первый быстрый реактор БН-350, положительный выход при производстве оболочек ТВЭЛ составлял 3%: из 100 трубочек только 3 были хорошие, остальные – брак. И мы когда обсуждали эту проблему, говорили, как же так, это только одна из проблем. В стране надо развивать новую культуру промышленного производства. Но понимали, что если этого не делать, то не будет развития промышленности. Сейчас мы уже достигли более 90% положительного выхода.

Энергетика становится определяющим фактором возможности промышленного развития стран, в том числе и нашей России. А в глобальном смысле – развитие новой энергетической технологии (ядерной) позволит решить проблему – избежать надвигающихся конфликтов за ресурсы, станет основой стабильного развития. Именно об этом говорил Президент России в своем программном выступлении на Саммите Тысячелетия в ООН в 2000 году.

(Журнал «Атомная стратегия» № 29, март 2007 г.)