И даже не столько названная цифра. Цифирями тогда, да и сейчас, для убедительности сыпали и сыпят, как горохом, – доказано учеными, что наше средство повышает блеск волос на сорок один и пять десятых процента. Я дождался, когда дама слезет с трибуны, чтобы задать ей совсем другой вопрос. Как она представляет себе судьбу предприятий, которым внезапно обрубят финансирование? Например, если это предприятие строит магистральный канал или оборудует угольный разрез. Неужели мощные скреперы или роторный экскаватор пригодятся на городских улицах при строительстве жилья. Дама, известная тогда бабушка питерской демократии, презрительно ответила мне, что я ничего не смыслю в рыночной экономике. Сознаюсь, – это действительно так. Я и по сей день ничего не вижу в этой так называемой «рыночной экономике», что можно было бы понять, кроме человеческой алчности. Только это низменное чувство могло породить совершенно дикое пренебрежение к чужому труду. За разговорами о рыночных механизмах всегда мне видится тень этого мохнатого чудовища и не покидает ощущение, что готовится большое воровство. Ни о чем ином не мог думать, когда видел уникальный кран Kroll, тоскливо нависающий над заброшенной защитной оболочкой Крымской АЭС, груды ржавой техники на остановленном строительстве комплекса защиты Ленинграда от наводнений, пустые глазницы выбитых окон разоренных предприятий, заросшие бурьяном мелиорированные сельхозугодья …
Главным рыночным механизмом наши доморощенные либералы объявили конкуренцию. Кто же будет возражать против здорового духа соревнования. Даже замшелые коммуняки пытались использовать его с приставкой соц. Бодрые либеральные топ-менеджеры Росатома ополчились против монопольных производителей так называемого длинноциклового оборудования АЭС, дабы завести этот главный механизм. Около года назад мне уже доводилось писать на эту тему (
http://www.proatom.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=1336)/. С тех пор тема получила развитие. Уже объявлено о победе над хвостом чудища. Оно его поджало, как только росатомовские бойцы объявили, что отрастят себе лучший в мире хвост. Осталось срубить голову. С этого конца чудо показалось, видимо, зело обло. Поэтому устами Кирилла Комарова (см.
http://www.atominfo.ru/news/air6320.htm) было заявлено, что Росатом отрастит себе аж три подобные головы.
Однако производство оборудования для АЭС несколько отличается от плетения лаптей или битья баклуш. Поэтому, если попробовать порассуждать логически без стеба, то при некоторых упрощениях вырисуются два варианта.
Вариант номер один: мощности имеющихся предприятий достаточны для обеспечения оборудованием имеющихся и перспективных контрактов. Результатом создания конкурентных поставщиков будет либо в пределе разорение или перепрофилирование имеющихся предприятий с возникновением новых монополистов, либо недогрузка профильными заказами, как существовавших ранее, так и вновь созданных предприятий. А недогрузка чревата тем, что мы уже проходили и проходим. В первую очередь, утратой компетенций.
Вариант номер два: мощностей имеющихся предприятий не хватает для обеспечения оборудованием имеющихся и перспективных контрактов. Вновь создаваемые предприятия в этом случае могут дополнить имеющиеся мощности до планируемой потребности, но при этом не возникнет никакой конкуренции. В противном случае следует полагать, что руководители предприятий не в состоянии реально оценить конъюнктуру. Возможно, так оно и есть. Но тогда они должны не предприятиями руководить, а лепить куличики в детской песочнице. Говорят, даже курица умеет считать до семи. А если мощности вновь создаваемых предприятий превысят потребность, то мы возвращаемся к варианту номер один.
На самом деле все, конечно же, значительно сложнее. И здесь невозможно не задать себе два вопроса. Первый – зачем Росатому производство длинноциклового оборудования? И второй – почему даже в советское время эти предприятия не передали МСМ? Тогда-то было куда проще это сделать. Никита вон взял и целый Крым Украине подарил.
Свой ответ на первый вопрос я, пожалуй, оставлю при себе. А, что касается второго, то мое мнение состоит в следующем.
Для изготовления уникального оборудования АЭС используется также уникальное производственное оборудование, производительность которого далеко не всегда возможно согласовать и полностью загрузить его заказами АЭС. Например, производительность самой малой приемлемой для этой цели сталеплавильной печи будет в разы превышать потребности изготовления оборудования для нескольких блоков АЭС. В то же время узким местом может оказаться производительность обрабатывающего центра. Но если приобрести другой подобный дорогостоящий станок, то и в этом месте окажется недогруз. Короче, зачем покупать железную дорогу и вешать на себя все ее проблемы, если надо перевезти вагон картошки?
Однако, если вы постоянный клиент железной дороги и ваши затраты на перевозку составляют, с одной стороны, существенную долю в конечной себестоимости вашего продукта, а с другой, − важную часть дохода перевозчика, то, казалось бы, смена производственных отношений дала вам отличный инструмент влияния на ценовую политику перевозчика. Станьте акционером железной дороги. Инвестируйте в предприятие. Какие-то физлица у нас нынче запросто скупают на корню предприятия, а тут целая госкорпорация якобы не может помочь ключевым предприятиям расшить узкие места. Но, тем не менее, развязывает настоящую корпоративную войну. Главному «монополисту» уже запустили вошь под кожух.
Как говаривал К.С.Станиславский, – не верю. Невозможно поверить, что топ-менеджеры Росатома ведут себя, как дети, требующие купить им кошечку или собачку и не осознающие ответственности за тех, кого собираются приручить. Или в то, что эта война ведется только потому, что это так же занятно, как корпоратив с пейнтболом или рубка в кваку по сети. Тем не менее, как во всякой войне уже есть жертвы. Не будем о павших в борьбе манагерах. Один из моих коллег, весьма квалифицированный специалист, уволен за работу на конкурента. Не за какой-то банальный шпионаж, а именно за РАБОТУ. Значит, ему поставлено в вину нанесение ущерба предприятию, на которое он много лет добросовестно трудился. Надо сказать, что все эти годы предприятие нещадно эксплуатировало сотрудника. Где еще в мире видано, чтобы работник такой квалификации за столько лет не мог решить своих жилищных проблем? А когда он попытался воспользоваться ситуацией, которую не он создал, то тут же получил по рукам. Вот уж воистину, – от трудов праведных не наживешь палат каменных. Следует отметить, что персонал конкурента комплектуется за счет «монополиста». То есть вместо содействия развитию Росатом вовсю старается развалить единственного действующего производителя основного оборудования АЭС. У него утаскиваются не только выгодные заказы, но и люди. А будут ли созданы альтернативные поставщики – бог весть. В общем, как сказано, по плодам их узнаете их. Не может дерево доброе приносить плоды худые.
Рулят нынче у нас по большей части гуманитарии. Поэтому напоследок попробуем для них о том же на понятном им языке.
У иностранных слов, попадающих в наш язык, чаще всего сужается гамма значений, которую они имеют в языке происхождения. Слово «конкуренция» пришло в наш язык довольно давно, как синоним слов «соперничество», «соревнование», но с более жестким оттенком. А слово «менеджмент» было заимствовано относительно недавно модным синонимом к русским «управление, заведование, руководство». Более того, в последнее время к нему стало лепиться словечко «топ» из языка происхождения. Реалии нашей жизни совершенно независимо вернули слову «менеджмент», правда, в презрительном варианте «манагерство», одно из значений исходного языка, – достижение своей цели с помощью хитрости и обмана.
Надо сказать, что слово «management» имеет еще одно значение, – осторожное, бережное, чуткое отношение к людям, которое, к сожалению, даже в родном для него языке трактуется, как устаревшее.
А что касается слова «concurrence», то в английском – это в первую очередь «согласие, согласованность, гармония» и только во вторую или третью – «соперничество» или «соревнование».
Как политик, наверное, считает себя ущербным, если его деятельность не сопровождалась громом орудий и лязгом боевых колесниц, так и современный манагер, по-видимому, своим высшим достижением считает корпоративную войнушку. А на войне, как известно, полководцев не интересует мнение пушечного мяса. Остается только повторить финальные слова киношной барышни из известного фильма Никиты Михалкова.
В.А. Янчук, ведущий инженер ОКБ ОАО «Ижорские заводы»