Ликвидация аварии
Дата: 12/10/2011
Тема: Атомный флот


И.Ф.Морозов, капитан 1 ранга в отставке, бывший  командир  БЧ-5   ПЛА «К-133», ветеран  3-ей ДиПЛ, Герой Советского Союза

К 50-ой годовщине 3-ей дивизии атомных подводных лодок 1-ойКраснознамённой флотилии подводных лодок Северного флота



Более сорока лет назад в экваториальных водах экипажем атомохода «К-133» был предотвращен «подводный Чернобыль».

В 1960 г. капитан 3 ранга В. Н. Берковченко предложил мне пойти командиром БЧ-5 на новую лодку пр. 651, строившуюся в Ленинграде.  Я без колебаний согласился.

Вскоре пришел приказ о моём назначении на должность командира БЧ-5 атомной подводной лодки «К-50». Офицер по кадрам учёл поставленное мной условие: на  все должности командиров групп БЧ-5 были  назначены выпускники из инженерных училищ. Началась трудная и интересная служба с замечательными людьми.

После медицинского обследования, я с новым экипажем подводной лодки (командир Слюсарев Г.А.) прошел классический курс боевой подготовки и слаживания коллектива. Теоретическая подготовка в Учебном центре ВМФ в г. Обнинске, практика на первой в мире АЭС, морская стажировка на ПЛА «К-21» под командованием капитана 2 ранга В.Н. Чернавина, и, наконец, участие в испытаниях и приёмке ПЛА «К-133» пр. 627-А от промышленности, позволили личному составу нового экипажа получить прочные теоретические знания, хорошую практическую натренированность, сплотиться в единую дружную команду подводников.

Исторические даты

С поступлением новых атомных подводных лодок на Северный флот, 206-я отдельная бригада подводных лодок 15 июля 1961 г. была преобразована в 1-ю флотилию подводных лодок Северного флота, в состав которой вошла  3 дивизия — первая дивизия  атомных подводных лодок в ВМФ СССР,  с  местом  базирования  в  губе  Западная  Лица Мотовского залива.

Первыми на 3-ей дивизии были:  командир  дивизии  -  капитан 1 ранга Маслов Владимир Петрович, начальник  штаба  -  первый заместитель командира дивизии капитан 1 ранга Рензаев Николай Фёдорович: заместителель командира дивизии по политической части - капитан 1 ранга  Черноволов И.Т.,  начальник электромеханической  службы - заместитель командира  дивизии по ЭМЧ  инженер-капитан 2 ранга Рудаков Владимир Андреевич.   

 Атомная подводная лодка «К-133» вошла в состав 3ДиПЛ 1Флотилии ПЛ СФ  в конце 1962 г.

 В первой половине 1963 г. экипаж успешно отработал все задачи «Курса боевой подготовки атомных торпедных подводных лодок» и был готов к выполнению свойственных  данному типу подводных лодок задач.

 К этому времени на Северном флоте числилось 16 ПЛА, у каждой из которых был свой опыт эксплуатации, успехи и неудачи. Все мы подводники радовались и гордились, когда за создание и освоение первой отечественной атомной подводной лодки большая группа учёных, конструкторов, инженеров, рабочих и военнослужащих была отмечена высокими правительственными наградами. Первому командиру ПЛА «К-3» капитану 1 ранга Осипенко Леониду Гавриловичу было присвоено звание Героя Советского Союза.

Успешным был и первый поход на полную автономность ПЛА  «К-21» под командованием капитана 2 ранга Чернавина В. Н. (с 24 марта по 14 мая 1962 г.). 17 июля 1962 г.  ПЛА  «К-3» под командованием капитана 2 ранга Жильцова Л.М (руководитель похода контр-адмирал Петелин А.И.)  впервые в мире прошла в подводном положении через географическую точку Северного полюса.

 Дальнейшее освоение атомных подводных лодок 3-ей дивизии продолжилось походами ПЛА «К-133» (командир -  капитан 2 ранга Слюсарев Г. А., старший на борту — капитан 1ранга Маслов В.П.): с 28 июля по 16 сентября 1963 г. первый в ВМФ 51-суточный автономный поход в экваториальные воды Атлантического океана.

С 3 по 17 сентября 1963 г. ПЛА «К-115» под командованием капитана 2 ранга Дубяги  И.Р.(старший на борту капитан 1 ранга Кичёв В.Г.) первой в ВМФ совершила трансарктический переход поло льдами Арктики из Баренцева моря на Тихий океан.

С 25сентября по 4 октября 1963 г. ПЛА «К-181» под командованием капитана 2 ранга Сысоева Ю.А.(старший на борту адмирал Касатонов В.А.) совершила арктический поход в район Северного полюса.

 Будучи в те годы командиром БЧ-5 атомной подводной лодки «К-133», я принимал участие в первом в ВМФ длительном автономном походе в экваториальную Атлантику. Этот поход стал для меня самым трудным и поучительным, налагая ответственность не только за себя, но и за жизнь всего экипажа.

Поход  в  экваториальную  Атлантику   

 Специальным заданием для экипажа  ПЛА «К-133» было предусмотрено:

- проверка надёжности работы главной энергетической установки (ГЭУ), холодильных машин  и другой техники при различных метеорологических и гидрологических условиях (температура забортной воды от +4 до +30оС),

- испытание новой отечественной гидроакустической станции для подводных лодок с участием двух научно-исследовательских судов АН СССР,

- проверка обитаемости в отсеках и её влияния на работоспособность личного состава в условиях длительного плавания в подводном положении,

- решение специфических для подводной лодки задач.

Команда личному составу экипажа ПЛА была краткой: «Подводную лодку подготовить на полную автономность». Требования сохранения военной тайны соблюдались строго, поэтому кроме командования корабля никто не знал ни о целях похода, ни о районе плавания, ни о точной дате выхода. Личный состав  провёл большую работу по проверке исправности состава своего заведования, загрузил положенные запасы, изучил с личным составом возможные неисправности техники и способы их устранения или локализации.  Особое внимание личного состава БЧ-5 было уделено тщательному разбору первой аварии на атомной энергоустановке, которая произошла  13 октября 1960 г. на подводной лодке «К-8» с облучением части подводников БЧ-5, а также аварии ГЭУ на ракетной ПЛА «К-19», которая произошла 4 июля 1961 г. и привела к  гибели из-за облучения 8 подводников. 

Для личного состава 4-го (вспомогательных механизмов), 5-го (реакторного), 6-го (турбинного) и 7-го (электромоторного) отсеков, для пульта ГЭУ были  разработаны специальные инструкции по использованию технических средств при разрыве 1-го контура и разрыве ПГ. Инструкции предусматривали  действия личного состава, выполняемые «без приказания» и  «по приказанию».

Чтобы спрогнозировать развитие микротрещин в парогенераторах (ПГ-13) я договорился с начальником химической службы старшим инженер-лейтенантом Жундой Э.Н. о ведении в походе карты радиационного фона  каждой  секции  парогенераторов по показаниям корабельной стационарной дозиметрической установки (КДУС) и постоянном контроле   интенсивности его изменения, который бы позволил заблаговременно  определить  наиболее «тонкое»  место возможного нарушения  герметичности.

При доковом осмотре забортных отверстий, кингстонов, подводной части корпуса, винтов и рулей было обнаружено, что направляющая втулка ползуна правого борта БКГР держится на  одной нитке резьбы.  Неисправность устранили, втулку надёжно застопорили от повторного самопроизвольного отвинчивания.

По мнению командира лодки Г.А.Слюсарева, похвалившего нас за внимательность при проверке техники, подобная неисправность могла стать причиной гибели американской ПЛА «Трешер», затонувшей 10 апреля 1963 г. со всем экипажем в 129 человек во время ходовых испытаний после ремонта у берегов Новой Англии. На подводной лодке мелочей нет.

Курьёзный случай произошел во время одной из больших приборок на корабле. Старшина команды трюмных В.Якимов обнаружил, что змеевик охлаждения трюмной  помпы 3-го отсека во многих местах сплющен плоскогубцами, и сразу доложил об этом мне. Полученную информацию об умышленной порче детали помпы я решил сообщить офицеру особого отдела флотилии, курировавшему нашу лодку. В ответ на звонок дежурному по особому отделу, на плавпирс нагрянула вереница черных «Волг» во главе с адмиралом Сорокиным А.И. и Нерушенко А.Н. Дежурный по особому отделу малость перестарался, прервав заседание Военного Совета флотилии своим сообщением  начальнику особого отдела о нашем телефонном разговоре. После осмотра  змеевика охлаждения высокое начальство удалилось продолжать заседание Военного Совета, отдав нам приказание завершать большую приборку.

Подготовка атомохода к выполнению специального задания проходила в режиме  строгой секретности. Но повышенное внимание к ПЛА «К-133» со стороны штаба и электромеханической службы дивизии дали почувствовать экипажу, что предстоящий выход в море не будет рядовым. Дисциплина, работоспособность и ответственность каждого члена экипажа заметно повысились. Подготовка к выходу в море была завершена к установленному сроку. 

27 июля после встречи с личным составом и обхода отсеков ПЛА с проверкой готовности к походу, командующий Северного Флота  адмирал В.А.Касатонов дал положительную оценку работе экипажа и пожелал личному составу успешного выполнения специального задания.

 28 июля 1963 г. в День Военно-Морского Флота в 8-00  на борт «К-133» поднялся командир дивизии капитан 1 ранга Маслов Владимир  Петрович - старший похода. На причале провожающие: офицеры штабов флотилии и дивизии. Команда по кораблю: «По местам стоять, со швартовых сниматься! Исполнять приказания машинных телеграфов!»

Подводная лодка медленно отходит от причала, берет курс на выход из родной базы.

До точки погружения идем в надводном положении. Но вот знакомое: «По местам стоять к погружению!» Каждый на командном пункте (КП) и боевом посту (БП) знает свои обязанности и исполняет предписанные операции. Задраен верхний рубочный люк, командир последним спускается по трапу в центральный пост (ЦП).

Лодка погрузилась на заданную глубину и малым ходом в 15 узлов легла на заданный курс. Осмотрелись в отсеках, замечаний нет, доложили в ЦП. Все береговые хлопоты остались позади. Эйфория, вызванная началом долгожданного похода в море, несколько спала.

После объявления «Готовность № 2 подводная. Первой боевой смене заступить!»  жизнь в прочном корпусе пошла своим чередом. В море  экипаж почувствовал себя «как дома».

Распорядок дня, вернее суток, строго регламентирован по корабельному хронометру, соответствие которого московскому времени еженедельно контролировал командир электронавигационной группы (ЭНГ) БЧ-1 Пётр Омельченко. Каждая боевая смена жила по своему распорядку суток: вахта, бодрствование (занятия, работа, тренировки), отдых.

К данному распорядку пришлось привыкать не только штатному личному составу, но и  сверхштатному и прикомандированным на период похода.

 Кроме штатного личного состава экипажа ПЛА «К-133» в походе участвовали:

 - командир 3-й  ДиПЛ  капитан 1 ранга Маслов В.П.(старший на борту),

 - замкомандира 3-й ДиПЛ по ЭМЧ кап.1 ранга инженер Зарембовский В.Л.,

 - группа специалистов ОСНАЗ (3 человека),

 - группа сотрудников НИИ № 1 ВМФ (5 человек).

В намеченный район лодка  шла в подводном положении, периодически по специальному графику подвсплывая на перископную глубину для сеанса радиосвязи  с командованием. Во время нахождения ПЛА под перископом оживлялась работа  группы ОСНАЗ, обеспечивавшей командира и вахтенных офицеров оперативной информацией о воздушной и морской обстановки в районе плавания. Иногда сообщалось о болтовне в эфире НАТОвских авиаразведчиков. Кроме штурмана, связистов и группы ОСНАЗ для приёма последних известий радиосвязь использовал и заместитель командира по политчасти Усенко Николай Витальевич. Раз в сутки (в основном, в ночное  время) при нахождении ПЛА на перископной глубине производилось удаление с корабля пищевых отходов и отработанной регенерации воздуха. После каждого подвсплытия на перископную глубину, ПЛА погружалась  на глубину для снятия гидрологического среза (замера температуры, плотности забортной воды, скорости распространения звука в воде в зависимости от глубины погружения).

Штурман атомохода Клепиков В.Г. уверенно производил прокладку курса корабля,  контролировал местоположение ПЛА, ни разу не допустив невязки свыше допустимых норм.Навигационная аппаратура на протяжении всего 51-суточного похода работала безотказно. Надёжно пеленговались радиомаяки Норвегии и Испании, по которым штурман определял местоположение корабля.

При преодолении противолодочных рубежей командир требовал от всех боевых смен усилить бдительность при несении ходовой вахты. Вахтенные офицеры Бессонов В.Б., Верховых Н.С., Чащинов В.А. больше внимания уделяли подготовке своих боевых смен. Инструктировали в соответствии с оперативной обстановкой, акцентируя внимание на обеспечение безопасного плавания корабля и соблюдения его скрытности.               

Акустики радиотехнической службы бдительно несли вахту в режиме шумопеленгования, своевременно докладывали на Главный командный пункт (ГКП) обо всех обнаруженных шумах, квалифицируя их с достаточной точностью. Надёжность поддержания радистами БЧ-4   радиосвязи с командованием подтверждали полученные квитанции о переданной информации.

Так строго по плану проходил поход в подводном положении. Личный состав стойко переносил  тяготы автономного плавания, следя за изменениями условий плавания.

С изменением географической широты температура забортной воды, даже на глубине, заметно возрастала. Если в Баренцевом море она была  +7оС, то, приближаясь к экватору, она поднялась до +28 - +29оС.  Это сказывалось на эксплуатации отдельных систем, механизмов и устройств.

Главная энергетическая установка работала надёжно и экономично. По рекомендации НИИ №18 МФ до 50% мощности реакторов ГЭУ эксплуатировались на сниженных параметрах первого контура и при парциальной работе парогенераторов.

12 августа 1963 г. в 16 час. 30 ми. ПЛА «К-133» первой из советских атомных подводных лодок достигла экватора в Атлантическом океане.

Конечно, это событие было отмечено праздником Нептуна. Спало психологическое напряжение у подводников, открылось второе дыхание. Первый этап трудного плавания явился серьёзным экзаменом на морскую зрелость, психологическую закалку, техническую готовность личного состава к выполнению сложных задач. 

В ожидании встречи с научно-исследовательскими судами Академии наук СССР  подлодка всплыла в надводное положение и лёгла в дрейф.

На себе прочувствовал разницу в обитаемости дизельных и атомных подводных лодок. После частых срочных погружений ДЭПЛ (1957 г., ДЭПЛ «Б-76» пр. 611) в тропических водах Атлантики, обитаемость в отсеках резко ухудшалась из-за остатков выхлопных газов дизелей, паров масла, электролита и углекислого газа. При всплытии лодки в надводное положение каждый член экипажа стремился на верхнюю палубу, чтобы хоть немного подышать свежим воздухом. В отсеках же атомной субмарины поддерживается более или менее оптимальный климат. А на верху подводников обжигает влажный горячий атмосферный воздух со специфическим запахом гнилых водорослей и рыбы.

Воспользовавшись небольшой паузой, решили порыбачить на экваторе Атлантического океана, дабы у борта ПЛА появилось много акул. На самодельную удочку из крюка и капронового линя попалась двухметровая акула. Кратковременная рыбалка закончилась.

Лодка снова погрузилась в подводное положение и ушла на глубину в ожидании встречи с научно-исследовательскими  судами (НИС). Наконец от акустиков поступил доклад: «Есть контакт!

В перископе на перескопной глубине показался белый корабль «Сергей Вавилов», а вдали на горизонте появился силуэт и второго судна. После ультразвуковой подводной связи с судном, лодка всплыла в надводное положение и легла в дрейф недалеко от судна.

Маслов В.П. и Слюсарев Г.А. обменялись краткими визитами с капитанами судов, согласовав с ними план совместной работы. Атомоход погрузился в подводное положение и начал «утюжить» экватор Атлантики на различных глубинах с разными скоростями вплоть до полного хода.

Атомная энергетическая установка работала нормально в пределах эксплуатационных параметров. Но наработанный к тому времени ресурс парогенераторов не давал покоя. Я постоянно контролировал информацию от вахтенных дозиметристов об изменении

интенсивности радиационного фона по секциям ПГ. Как показали дальнейшие события, данная методика себя полностью оправдала. В результате удалось предотвратить перерастание аварии АЭУ в катастрофу.

Авария на ГЭУ

17 августа  подводная лодка вместе с НИС «Сергей Вавилов»  и «Пётр Лебедев» продолжала испытания новой  гидроакустической станции. По готовности № 2- подводная оба ядерных реактора были на мощности 30%. На глубине 100 м атомоход имел ход 15 узлов.

Привычка после заступления подчиненных на вахту обходить подводный корабль позволила вовремя среагировать на нештатную ситуацию. Обходя боевые посты БЧ-5, я зашел на пульт управления ГЭУ. За  управлением ГЭУ правого борта   вахтенный  инженер  Р.Каратаев.   За  управлением ГЭУ левого  борта (ЛБ) — инженер П.Смирнов.  Работу КИП и средств автоматики ГЭУ контролировал вахтенный инженер  В. Даниленко.

В 9-40 срабатывает сигнализация об аварии ГЭУ левого борта. Автоматически сработала аварийная защита реактора. Мнемосхемы ГЭУ обоих бортов засветились  красным  светом, что  свидетельствовало  о  радиоактивности  во  всех контролируемых точках. Давление теплоносителя в первом контуре резко снижалось, температура росла. Произошел разрыв первого контура, но где?!

В Центральный пост по кораблю  дается команда: «Аварийная тревога!  Радиационная опасность! Проход через 5 и 6-ой отсеки запрещён!»  Во всех отсеках ПЛА были произведены первичные мероприятия по борьбе за живучесть корабля, выполняемые без приказания. Я сел за пульт управления аварийной ГЭУ левого борта, поручив вахтенному инженеру   П.И. Смирнову вести запись показаний приборов аварийной ГЭУ, всех команд и переключений с пульта управления аварийной ГЭУ,  всех докладов с боевых постов о выполненных действиях.

Из анализа сложившейся аварийной обстановки по показаниям штатных приборов, самописцев, сигнализации, на основании докладов с боевых постов БЧ-5 были сделаны следующие выводы:

1. высокий уровень радиации в  турбинном отсеке создаёт угрозу для здоровья и жизни личного состава 6-го отсека,

2. точное место разрыва первого контура неизвестно. На основании прогнозирования по разработанной методике решено считать, что разрыв первого контура произошел в секции № 4 ПГ ЛБ,

3. резкое снижение давления теплоносителя, снижение уровня в компенсаторах объёма, утечка теплоносителя из первого контура и появление в нём газа привело к «срыву» циркуляционных насосов первого контура (ЦН ПК) и, следовательно, к  нарушению теплообмена в активной зоне реактора левого борта.  Создались условия опасного повышения температуры тепловыделяющих элементов (ТВЭЛов) и нарушения герметичности их оболочки. Автоматический сигнализатор измеряемой температуры (АСИТ)  во всех контролируемых точках активной зоны реактора ЛБ подтверждал тенденцию роста температуры, приближение её  к критической;

4. из-за  отсутствия циркуляции теплоносителя в первом контуре, штатная система  управления гидрозатворами секций ПГ оказалась неработоспособной.

Оценивая сложившуюся аварийную ситуацию, в которой возникла серьёзная  угроза не только здоровью и жизни личного состава, но и живучести корабля в целом, принимаю решение, прежде всего, обезопасить личный состав и найти способ по обеспечению расхолаживания активной зоны левого реактора, максимально локализовать аварию АЭУ.

Даю команду в 6-ой отсек: « Маневровое устройство главного турбозубчатого агрегата (МУ ГТЗА) переключить на дистанционное управление из Пульта. Личному составу приготовится перейти в 7-ой отсек». О своих действиях докладываю в ЦП. Получаю одобрение командира.

20 часов 5 минут непрерывной  борьбы  за  живучесть  ГЭУ  понадобилось  на  поиск способов надёжного отключения аварийной секции № 4 ПГ от первого контура.

Грамотные действия личного состава БЧ-5,  инициатива и смекалка, позволили спасти активную зону реактора и предупредить развитие аварии АЭУ в катастрофу для всего корабля. 

В сложной аварийной обстановке прекрасную подготовку продемонстрировал постоянный «экспериментатор» инженер ГДУ О.Б.Андронов, предложивший более десятка возможных вариантов как места течи теплоносителя первого контура, так и способов её устранения. Как командир реакторного отсека, он спокойно, оперативно и чётко организовал грамотные действия личного состава в аварийном отсеке, строго контролируя время пребывания в условиях повышенной радиоактивности, своим примером увлекая подчиненных на выполнение долга в опасных условиях. Умелые действия, отличное знание своего заведования показали опытные специалисты спецтрюмные главный старшина Н.Копцев, старшина 1 статьи К.Помазан и молодой матрос В.Волков.

Благодаря действиям инженеров-командиров ГДУ Г.Мироненко, П.Смирнова, В.Романовича и спецтрюмных после многократных попыток удалось нештатным способом полностью закрыть гидрозатвор на секции № 4 ПГ ЛБ,  предотвратить развитие  аварии  в катастрофу.

Ещё  17 часов 50 минут потребовалось личному составу БЧ-5  на стабилизацию и нормализацию радиационной обстановки в отсеках и ввод в работу ГЭУ левого борта.

Начальник химической службы Э.Н.Жунда вместе с командирами отсеков О.Б.Андроновым и Е.П.Агафоновым в короткое время восстановили нормальную радиационную обстановку в реакторном и турбинном отсеках.

Во время аварии АЭУ ЛБ ход подводной лодки, обеспечение её электроэнергией  осуществлялись  от  ГЭУ  правого  борта,  которым  профессионально управляли командиры ГДУ инженеры: Р.Каратаев, Л.Харькин, О.Андронов. Надёжную работу приборов контроля и средств автоматики ГЭУ обеспечивали командиры КИПиА инженеры: В.Даниленко, О.Бецель и В.Петров.

Личный состав электротехнического дивизиона БЧ-5 под руководством В.П.Жуковского оказал помощь личному составу смежного аварийного отсека. Особое внимание электрики обращали на предупреждение распространения радиоактивности при переходах из отсека в отсек.

С  удвоенной  нагрузкой  трудились командир дивизиона живучести БЧ-5  В.А.Кондратьев с подчиненными трюмными машинистами  и  трюмными-рефрежераторщиками,  обеспечивая дивизион движения водой высокой чистоты и воздухом высокого давления.

Медслужба, возглавляемая Б.П.Никоновым, вместе с прикомандированным подполковником медслужбы А.А.Булыгиным оказывали медицинскую помощь всему личному составу и, особенно, в энергетических отсеках и на Пульте ГЭУ. Профилактические действия, предпринятые врачами, обеспечили необходимую работоспособность экипажа и возможно минимальное облучение подводников.

После ликвидации аварии ГЭУ и её последствий в вахтенный пультовой журнал ГЭУ  ЛБ была записана инструкция по режимам безопасной эксплуатации ГЭУ с незначительными ограничениями, не влияющими на тактико-технические возможности корабля. Все офицеры БЧ-5 были ознакомлены с ней (под роспись). Заслушав доклады командиров дивизионов БЧ-5, начальников химической и медицинской служб о состоянии  материальной части и о здоровье подчиненного личного состава, командир БЧ-5 принял согласованное решение о дальнейшей безопасной эксплуатации ГЭУ с незначительными ограничениями.

Через 38 часов напряженной борьбы за живучесть ГЭУ и корабля в целом, в условиях сложной радиационной обстановки и удаления от базы, экипажу подводной лодки «К-133» удалось предотвратить развитие тяжелой аварии в катастрофу, находясь на экваторе Атлантического океана. Так экипаж подводной лодки «К-133» предотвратил развитие аварии в ядерную катастрофу с непредсказуемыми экологическими последствиями в Атлантике. 

Это стало возможным благодаря хорошим знаниям личного состава физики ядерного реактора, устройства ГЭУ и корабля в целом, практической подготовке, отработанной организации службы по боевым и повседневным расписаниям.

Способность к прогнозированию, инициатива, смекалка и ответственность подводников электромеханической боевой части сыграли в этом немалую роль.

Знания физики, устройства и эксплуатации атомных энергетических установок, знание профессиональной подготовленности экипажа позволили командиру ПЛА капитану 2 ранга Г.А.Слюсареву  создать условия для  эффективной борьбы за живучесть ГЭУ и корабля. Никаких лишних запросов об аварийной обстановке, никакой нервозности, и полное доверие к профессионализму инженер-механиков. Главный командный пункт не «дёргал» пульт управления ГЭУ запросами, указаниями, советами, а своевременно  получал  полную достоверную  информацию  о  состоянии здоровья личного состава, об аварийной ГЭУ, о мерах, предпринимаемых в борьбе за её живучесть.

Вся информация о состоянии ГЭУ, отданных распоряжениях, принятых на пульте управления ГЭУ докладах оперативно хронологически документировалась и регистрировалась  самописцами. После доклада на ГКП  о нормальной радиационной обстановке в отсеках и устранении последствий аварии по кораблю был объявлен:  «Отбой аварийной тревоги и радиационной опасности!  Проход через 5 и 6 отсеки разрешен!».

Возвращение на боевой курс

Через двое суток после начала аварии я снова побыл в носовых отсеках. Первое,  на что обратил  внимание,  это  картушка компаса, по  которой вахтенный рулевой удерживал курс корабля. Курс — ноль градусов, то есть мы шли на север, домой. Штурман пояснил, что сразу после доклада об аварии ГЭУ нам поступила команда следовать в базу. 

Представьте себе ситуацию: Накануне Дня авиации командование получает «сюрприз» с аварией ГЭУ, а  потом подводная лодка, самостоятельно устранившая эту аварию, возвращается в базу, не выполнив боевого задания. 

Понимая возможные последствия, я обратился к командиру лодки Г.А.Слюсареву, а затем с его разрешения к комдиву В.П.Маслову с предложением запросить разрешение на продолжение выполнения задания, поскольку авария ГЭУ была надежно локализована, радиационная обстановка в норме, состояние здоровья экипажа нормальное.  

Шифровальщик написал текст телеграммы: «Авария устранена. Личный состав здоров. Прошу продолжить выполнять задание». Вскоре получили ответ: « Добро  продолжить  выполнять  задание».

Наш атомоход  вновь возвратился на экватор, где в течение 10 суток без каких-либо сбоев выполнил задание. После окончания работы с научно-исследовательскими судами, пришло  радиодонесение: «Подводной  лодке  «К-133»  принять  участие  в  тактическом  учении Северного флота». Нашей лодке предстояло «атаковать» группу кораблей, которая обозначала авианосную ударную группировку «противника». Учебно-боевая задача объединила  экипаж новой целью — успешно выполнить приказ командования.  Подводная лодка  «К-133»  выполнила  ряд  успешных торпедных атак по двум надводным кораблям. Успех торпедных атак зависел от командира и торпедного расчёта. Слюсарев Г.А. слыл  на Северном флоте мастером торпедного удара. Похвалы были удостоены торпедисты  во главе с командиром БЧ-3 В.Чащиновым, торпедный электрик В.Жданов.

Чётко и уверенно действовали акустики во главе со старшиной команды Л. Вепринцевым. Высоким мастерством при удержании заданной глубины отличился старшина команды рулевых А. Гордеев. Не подвели и специалисты электромеханической боевой части.

ПЛА «К-133» полностью выполнила задание на поход и возвратилась в базу без потерь. За 50 суток автономного похода было пройдено более 15 тысяч миль. 16 сентября 1963 г. ПЛА «К-133» возвратилась в родную базу Западная Лица. Командир 3-ей дивизии капитан 1 ранга В.П.Маслов выразил глубокое удовлетворение работой всего экипажа в столь ответственном походе. Родная база встретила экипаж ПЛА «К-133» цветами, оркестром и жареным поросёнком.

Подо льдами Арктики

Позднее мы узнали, что ПЛА «К-115» под командованием И.Р.Дубяги (старший на борту В.Г.Кичёв)  с 3 по 17 сентября подо льдами Арктики перешла из Баренцева моря в Тихий океан. Вслед за ней с 14 по 30 сентября ПЛАРБ  «К-178» 31 дивизии под командованием А.П.Михайловского (старший на борту Н.К.Игнатов) совершила такой же переход. А с 25 сентября по 4 октября 1963 г. ПЛА  «К-181»  под командованием Ю.А.Сысоева (руководитель похода адмирал В.А.Касатонов) совершила арктический поход в район Северного полюса, всплыв в полынье в непосредственной близости от полюса в 06 час.51 мин. 29 сентября 1963 г.

О наградах в экипаже никто не думал. Через несколько месяцев накануне Дня Советской Армии и Военно-Морского Флота подводники узнали, что Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 февраля 1964 г. «За образцовое выполнение специальных задания» командиры четырёх атомных подводных лодок были удостоены высоких правительственных наград:

- коминдир ПЛА  «К-133»  Слюсарев Георгий Алексеевич  - ордена Ленина

- командир ПЛА  «К-115»   Дубяга Иван Романович — Героя Советского Союза

- командир ПЛА  «К-181» Сысоев Юрий Александрович - Героя Советского Союза

- командир ПЛАРБ «К-178» Михайловский Аркадий Петрович - Героя Советского Союза

- старший на борту ПЛА «К-115» Кичёв Василий Григорьевич — ордена Ленина

- командир БЧ-5 ПЛА «К-133» Морозов Иван Фёдорович — ордена Ленина

- командир БЧ-5 ПЛА «К-115» Гапешко Борис Семёнович — ордена Ленина

- командир БЧ-5 ПЛА «К-181» Борисов Владимир Иванович — ордена Ленина

- командир БЧ-5 ПЛАРБ «К178» Бисовка Николай Захарович — ордена Ленина

Наиболее отличившиеся члены экипажей были награждены орденами и медалями.

Успешные походы четырёх атомных подводных лодок Северного флота в 1963 г. подтвердили спецификационные тактико-технические данные кораблей, эксплуатационную  надёжность техники и высокие морально-боевые и профессиональные качества подводников атомных субмарин, их способность выполнять боевые задачи в любых районах Мирового океана.







Это статья PRoAtom
http://www.proatom.ru

URL этой статьи:
http://www.proatom.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=3331