Появилось оно явно не вдруг, а в предвкушении грядущего посещения Евгением Олеговичем стен областного парламента. Как явствует из опубликованной информации, высокий гость планирует проинформировать господ депутатов о ходе работы над  упомянутым проектом и, надо понимать, его перспективах. Вот они и засуетились. Благо, тема для разговора более чем актуальная. В первую очередь, конечно, из-за недостаточной информированности о ходе реализации проекта. Что даёт тему для всевозможных суждений. Масла в огонь подливают и сами устроители проекта, время от времени заявляя об «уточнениях» и «оптимизациях затрат»  в ходе его реализации.

На фоне значимости «Прорыва» в судьбе СХК и всего Северска столь невнятная для местных властей и широкой общественности позиция не может не тревожить. Ведь именно «Прорыв», по мнению руководства области и самого ведомства, должен был существенно сгладить острую ситуацию с рабочими местами, приняв на работу часть высвободившихся из-за проводимых «оптимизационных процессов» специалистов. Достаточно вспомнить, что за последние шесть лет с приобретением СХК «нового облика» его численность уменьшилась в несколько раз.

Не добавляет доверия к позиции Росатома и чересчур уж вольное обращение Большой Ордынки со своими обещаниями, касающимися строительства новых мощностей в закрытом городе. Ухитрились обозначить даже планируемую на эти блага сумму. Почти 100 млрд рублей!

Яркий пример, «прожектов от Росатома», конверсионный завод, который по растрезвоненным направо и налево обязательствам должен дать первую продукцию ещё в прошлом году. А ведь при его «продвижении», всевозможное начальство не переставало талдычить доверчивому обывателю и о его месте в инвестиционной программе Росатома, и о его немалой государственной важности. Почти что слово в слово мы слышим и сегодня. На сей раз о «Прорыве».

Попутно господа из ТВЭЛа провели заметное «усечение» разделительной программы СХК, результатом которого станет полное закрытие подобных мощностей. Со всеми вытекающими последствиями.

Словом, причин для «закипания возмущённого разума» и в Северске, и в области оказалось на сегодняшний день более чем достаточно. А ведь именно строительство объектов «Прорыва», по мнению составителей ФЦП, должно способствовать, цитирую: «повышению стабильности политической ситуации в регионах» вкупе с ещё одним «повышением». Удовлетворенности населения регионов результатами деятельности органов управления.

Вот и приехал к нам Евгений Адамов — главный вдохновитель проекта и лицо в атомной отрасли широко известное — дабы подробно и доходчиво разъяснить, хотя бы местным парламентариям, каким образом эти задачи будут решены. А также рассказать о перспективах самого «Прорыва», сроки реализации которого, как представляется сегодня, отличаются от раннее утверждённых.

И тут расторопнее других оказалась фракция КПРФ, заявившая о своих сомнениях, не дожидаясь самого собрания. И вдобавок ещё «прокричав» на всю «ивановскую». Во всяком случае, на ряде ведущих сайтов, освещающих работу российских атомщиков, товарищ Барышникова проснулась известной.

Перещеголяли они коллег из двух остальных фракций областного парламента и по количеству задаваемых вопросов. Как правило, опасаясь «заболтать вопрос» и тем паче не допустить неконтролируемой депутатской заинтересованности, думское начальство строго регламентирует подобные встречи. В первую очередь, установлением строгих временных рамок на обсуждение и количеством задаваемых вопросов. Обычно по два от фракции.

Похоже, местная комячейка использовала ситуацию для дополнительного пиара своего кандидата на грядущих губернаторских выборах. Наталья Барышникова предстала перед электоратом как бескомпромиссный борец за развитие промышленного производства области и недопущения дальнейшего «загибания» Северска, который всего-то пять лет назад её основной конкурент в борьбе за просторный кабинет на четвёртом этаже Дома на набережной господин Жвачкин прилюдно обещал сделать «атомной столицей России».

Однако мы в очередной раз убедились, насколько никудышно знают нынешние последователи дела Маркса – Энгельса – Ленина отдельные аспекты «самого всесильного и верного учения». На сей раз, о неизбежности перехода количественных изменений в качественные. В чём легко убедится, ознакомившись с самими вопросами. Как оказалось, качеством здесь и не пахло.

Первый касался сроков начала строительства одной из составных частей проекта, а именно самого реактора под названием БРЕСТ. Интерес понятен – после прочтения массы официальных сообщений об «оптимизации» проекта, действительно, складывается впечатление о некой неопределённости в сроках строительства этой его части. Ажиотаж подхлёстывает и нынешнее финансирование проекта, уровень которого, если верить опять же, публикациям в СМИ, уступает задекларированным в ФЦП суммам. Другой вопрос, насколько научный руководитель  Евгений Адамов имеет возможность удовлетворить любопытство главного областного коммуниста в местном парламенте о таинствах дел рублёвых? Даже если бы он мог распоряжаться финансовыми потоками закрытого Росатома,  то вряд ли был бы откровенен. К чему провинции знать все «тайны двора на Большой Ордынке»? Словом, ответчик для такого глубокого по содержанию вопроса выбран не слишком удачно. Хотя предугадать ответ господина Адамова не так уж и сложно.

Думаю, признав некоторое смещение сроков начала строительства, он сошлётся на технические трудности проекта, и заверит собравшихся в безусловном исполнении всего намеченного. Пусть несколько позже. Плохо, конечно, но ведь обещанного на Руси всегда «три года» ждали. 

Не менее странно прозвучал и второй вопрос товарища Барышниковой. В нём, напомню, она занялась привычным для коллег по думе  занятием «дележа шкуры неубитого медведя». Мол, после осуществления проекта, он будет, по её мнению, иметь более научную направленность, нежели промышленную. Следовательно, возможно снижение налоговых поступлений. И не только. «Наука на стадии исследований больше затратна, чем прибыльна. Благосостояние коллектива и жителей города зависит от эффективности работы предприятия» - глубокомысленно заключила наша замечательная кандидатша на высокий губернаторский пост. Забыв, по-видимому, пройтись по бюджетам городов, в которых расположены учреждения Росатома, занимающиеся наукой. Например, Димитровград. Или Снежинск с Саровым. Смею напомнить, бюджетная обеспеченность в последних двух выше, нежели в «промышленном» Северске. Да и перспектив развития поболе. Хотя ответ из уст господина Адамова выслушать было бы очень занимательно.

И, наконец, третий вопрос. О социальных благах, которые обретёт окрестное население в результате реализации судьбоносного проекта. Если товарищ Барышникова и её однопартийцы даже бегло ознакомились с текстом ФЦП «Ядерные энерготехнологии нового поколения на период 2010 — 2015 годов и на перспективу до 2020 года», то наверняка заметили бы аж целый раздел, посвящённый данной теме. Полностью «цитировать его воздержусь, скажу только, что о речь идёт и о росте налоговых отчислений, и повышении уровня жизни населения и даже улучшении условий труда.

Другой вопрос, верить ли в искренность этих прекрасных намерений после ощущения всей прелести «оптимизационных процессов по созданию нового облика АО СХК».

Но, с другой стороны, пытать об этом научного руководителя проекта вряд ли является делом перспективным. Хотя бы потому, что все социальные вопросы в ЗАТО регулируются соответствующем федеральным законом. Точнее, одной единственной статьёй под номером шесть. Со времен, когда Евгений Олегович возглавлял тогдашний Минатом и был непосредственно связан с этой статьей, прошли многие годы.

Вот если бы поинтересоваться его ролью в бушевавших тогда событиях вокруг ТНХК, в которых он принимал активное участие. И как сторона конфликта, и как один из авторов идеи покупки его акций за счёт вырученной прибыли Сибирского химического комбината. С последующей передачей их группе «Альянс» во главе с Зиёй Бажаевым.

А по социальным вопросам более компетентны старшие коллеги нашего замечательного депутата и кандидата на пост главы региона. Они ведь не только законы целиком принимают, но и поправки в уже действующие вносят. Да и слушания парламентские о ходе их исполнения вполне могут в стенах дома на Охотном ряду себе позволить. Правда, далеко не всегда делают это.

Словом, очередная «галочка» в бескомпромиссной борьбе за народное счастье  поставлена. Вот только насколько она приблизит (или отдалит) это самое счастье, доподлинно неизвестно.