Массовые политические репрессии в Советском Союзе в 1937-1938 гг. Часть 4
Дата: 22/04/2020
Тема: Блог Булата Нигматулина


Часть 1, Часть 2 Часть 3

Репрессии и чехарда в различных отраслях народного хозяйства (наркоматах), промышленных и сельскохозяйственных предприятиях в 1937-1938 гг. (продолжение)

В Части 1 отмечалось, что в 1937-1938 гг. Военной коллегией Верховного Суда было приговорено к расстрелу 38,7 тыс. человек по спискам НКВД, утвержденным Сталиным и другими членами Политбюро.



В одном из этих списков (том 4 от 21 октября по 13 ноября 1937 г.[1]), представленный НКВД на санкции для осуждения по первой категории (расстрела), Сталин, Молотов, Каганович, Ворошилов и Жданов санкционировали на осуждение к высшей мере наказания 229 человек, из которых бывших наркомов, зам. наркомов и председателей облисполкомов, ответственных работников наркоматов равнялось 157 человек, или 69%. Тогда приблизительно эта категория  руководящих работников, осужденных по первой категории (расстрела), должна составить около 27 тыс. человек из 38,7 тыс. Были полностью репрессированы практически все союзные, республиканские наркомы и руководящие органы всех наркоматов. Одновременно  большинство из них были членами Центрального, республиканских и областных комитетов ВКП(б). Уже к марту 1937г. было арестовано сотрудников наркоматов: тяжелой промышленности 585 человек, просвещения - 228, легкой промышленности - 141, путей сообщения -137, земледелия -102 и т.д. [2]

О том, что репрессии в военной промышленности (наркоматы тяжелой и оборонной промышленностей (НКТП; НКОП) имели не меньшие масштабы, что и в Красной армии (см. следующую Часть 5), свидетельствуют следующие слова благодарности наркома обороны СССР К.Е.Ворошилова, высказанные в его речи на XVIII съезде ВКП(6) 13 марта 1939 г. в адрес «…рабочих, инженеров, техников и служащих, и особенно партийных и комсомольских организаций наших социалистических заводов, которые, очистившись от предателей, врагов народа, [выделено, авт.] много поработали для оснащения Красной Армии и Военно-Морского Флота боевой современной техникой, для усиления оборонной мощи нашей страны».

Наркомат тяжелой промышленности (Наркомтяжпром, НКТП). Этим наркоматом длительное время (1932-1937 гг.) руководил Григорий Константинович (Серго) Орджоникидзе. До войны наркомат тяжелой промышленности и вышедшие из его недр - наркомат оборонной промышленности (организован 8 декабря 1936 г.), являлись фундаментом военной промышленности страны.

В этот Наркомтяжпром входили гиганты индустрии такие как «Уралвагонзавод» (г. Нижний Тагил) и Магнитогорский металлургический комбинат (г. Магнитогорск). Первый завод в войну получил известность как «Танкоград», то есть это та самая кузница, откуда вышла большая часть советских танков, воевавших на фронтах Великой Отечественной, а второе— крупнейшее предприятие черной металлургии в Советском Союзе.

Летом 1936 г. стали обнаруживаться разногласия между хозяйственным и политическим руководством страны по по­воду "саботажа" стахановского движения, (А.Г.Стаханов - шахтер из Донбасса, положивший начало стахановского движению -ударников труда. Тогда угольная промышленность входила в Наркомтяжпром). Сталин использовал эту кампанию для ужесточения ре­прессивной политики. Главным тормозом развития стахановского движения он называл «саботаж инженерно-технических работников и хо­зяйственников и требовал беспощадно ломать его». В течение нескольких месяцев подобная политика нанесла огромный уронпромышлен­ности. Это, с одной стороны, заставило не­сколько отступить Сталина, а с другой, сделало более реши­тельными хозяйственных руководителей. Хорошо зная о реальных причинах многочисленных провалов и неувязок в экономике, истинную цену обвинениям во вредительстве и саботаже, они начали возмущаться, обращаясь, разумеется, к своему непосредственному начальству-наркому тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе.

В очередной раз открыто это недовольство проявилось в конце 1936 г. на Совете при наркоме тяжелой про­мышленности. Так управляющий трестом "Сталинуголь" (Донбасс) А.М.Хачатурьянц заявил: "Основная причина невы­полнения нашим трестом производственной программы, - это неудовлетворительная работа командного соста­ва... Командный состав не работает интенсивно вследствие об­винений, которые без разбора предъявлялись к нему... Вместо того чтобы думать, каким образом ввести те или иные новше­ства... инженеры, боясь попасть в положение саботажников или консерваторов, старались все делать по букве закона".[3]

Подводя итоги, Орджоникидзе поддержал такие выступления, назвал обвинения инженерно-технических ра­ботников в саботаже «чепухой».Он заявил: «Какие саботажники! За 19 лет существования Советской власти мы... выпустили 100 с лишним тысяч инженеров[среди них был и мой отец И.Н.Нигматулин, выпускник МВТУ им.Баумана 1936 г., автор] и такое же количество техников. Если все они, а также и старые инженеры, которых мы пере­воспитали, оказались в 1936 г. саботажниками, то поздравьте себя с таким успехом. Какие там саботажники! Не саботажни­ки, а хорошие люди - наши сыновья, братья, наши товарищи, которые целиком и полностью за Советскую власть», - его выступление было поддержано «бурными и продолжи­тельными аплодисментами». Тут же Орджоникидзе предло­жил новую формулу объяснения недоработок специалистов: "Теперь же не может быть разговоров о том, что инженерно-технический персонал относится отрицательно к стахановско­му движению. Его беда в том, что он еще не научился по-ста­хановски работать". [4].

Однако уже осенью 1936 года возможности Орджоникидзе по защите работников НКТП сильно уменьшились. Поскольку был арестован один из ближайших подчиненных наркома, его первый заместитель Г.Л. Пятаков (образование неоконченное высшее, экономическое), проходивший, по придуманному Сталиным, делу «запасного (параллельного) террористического центра». Его высоко ценил В.И.Ленин. В это время такжебыл арестован старший брат Орджоникидзе — Папулия (расстрелян в ноябре 1937 г., в возрасте 49 лет).

Орджоникидзе слыл человеком упрямым и с тяжелым характером, поэтому, несмотря на постепенно усиливавшиеся репрессии (на дворе был конец 1936 года), он все время предпринимал попытки защитить своих подчиненных, причем в ряде случаев нарком добивался своего. Даже в своем докладе о вредительстве в тяжелой промышленности на декабрьском 1936 г. Пленуме ЦК ВКП(б) он упомянул о самом вредительстве только «для галочки»

После самоубийства Орджоникидзе в феврале 1937 г. наркомом был назначен В.И.Межлаук (латыш, образование высшее, член ЦК ВКП (б)), который до этого, около трех лет руководил Госпланом (расстрелян – 29 июля 1938 г., в возрасте 45 лет). Под руководством В.И.Межлаука, были разработанынародно-хозяйственные планы I, II и III пятилеток и программы развитии предприятий авиационной и танковой промышленности. О нем очень хорошо отзывался Н.С, Хрущев: «Межлаук, крупнейший экономист и организатор. Он возглавлял Госплан. Я считаю, что из председателей Госплана он был лучшим после Куйбышева». [5]

После ареста Межлаука, некоторое время (08.1937 – 01.1939 гг.), Наркомтяжпромом (по совместительству), руководил нарком путей сообщений Л.М.Каганович, ближайшего соратника Сталина, член Политбюро и секретарь ЦК ВКП(б).

В 1937-1938 гг. в этих, да и других наркоматах прокатилось несколько волн репрессий. Уже к марту 1937г. в аппарате наркомата было арестовано 585 человек.[6] и в десятки раз больше на предприятиях наркомата.

Когда Наркомтяжпром возглавил Каганович, в своих многочисленных приказах онпотребовал взяться за выкорчевывание вредительства и разоблачение вредителей. Вот некоторые выдержки из его приказов по наркомату:

«…Высокая аварийность является результатом неудовлетворительной организации эксплуатации оборудования станций и сетей, вредительской деятельности врагов народа в энергосистемах и электростанциях и плохой работы по ликвидации последствий вредительства…».

«…Многие из руководящих работников черной металлургии до сих пор еще не понимают, что решительная и энергичная ликвидация последствий вредительства японо-немецких, троцкистско-бухаринских диверсантов и шпионов является основой для нового подъема работы заводов и всей черной металлургии в целом…».В результате из 151 директора металлургических заводов страны исчезли 117, или 77%. То же самое произошло и в химической промышленности.[7]

«...Вредительствовтресте«Челябуголь» [технический директор Казанцев, информация не найдена, и его помощник Плотников, информация не найдена, автор] полностью не выявлено, враги продолжают действовать…».

«...Наркомтяжпром требует от всех честных людей в аппарате Донбассугля, чтобы они по-большевистскивзялисьза выкорчевываниеохвостьяразоблаченныхвредителей, диверсантов и шпионов…».[8]

По состоянию на 1937 г. на Донбассе добывалось  60% угля (от общего объема добычи в Советском Союзе), производилось  70% кокса, 35-40% чугуна, стали и проката, 55% паровозов, 50% продукции тяжелого машиностроения, 35% химической продукции; а на двух железных дорогах осуществлялось более 15% всех железнодорожных перевозок в стране.[9]

«Каганович по необоснованным представлениям органов НКВД санкционировал аресты руководящих работников и специалистов угольной, нефтяной, энергетической и других отраслей промышленности. О своем согласии на арест он сообщал в НКВД в форме списков, включая в них по нескольку десятков человек. В один день, 31 мая 1938 года, Каганович направил Ежову четыре таких списка на 116 человек. Всего по спискам Каганович санкционировал арест, по неполным данным, свыше 800 работников тяжелой промышленности».[10]

Он последовательно громил руководство Главных управлений алюминиевой промышленности(Главалюминий), резинотехнической промышленности (Главрезина) и других главных управлений Наркомтяжпрома.До этого, еще при Орджоникидзе, было разгромлено руководство «Главхимпрома», начальник С.А.Ратайчак (немец, образование высшее химическое, расстрелян в 1937 г. в возрасте 43 лет, реабилитирован в 1988 г.). Такую же судьбу повторил начальник «Главхимазота» Е.Л.Бродов (расстрелян в 1937 г., возраст – 41 год, образование среднее, реабилитирован в 1956 г.), до этого работавший директором в Березниковском химкомбинате. Его приемник на этом посту М.И.Пучков был расстрелян в 1938 г., в возрасте 44 года (образование высшее, реабилитирован в 1957г.).

Было арестован весь управленческий аппарат Главстанкопрома, все директора предприятий (кроме двух) и подавляющее большинство инженеров и технических специалистов отрасли.

Наконец, все это совпало с арестами директоров оборонных заводов, самых талантливых и опытных, которые при Орджоникидзе строили военную промышленность. Они были обвинены во вредительстве, арестованы и уничтожены. Да, были выдвинуты новые. Большинство с высшим техническим образованием, но менее опытные и как организаторы заметно слабее, чем репрессированные руководители. Им требовалось время, чтобы освоиться в новом положении. И все это происходило накануне войны.

Наркомат путей сообщений (НКПС). О масштабе репрессий в наркомате путей сообщения можно судить по деятельности Кагановича, который занимал этот пост в период 02.1935 г. - 08.1937 г., и с 04.1938 г. - 03. 1942 г.

На февральско-мартовский 1937 г. Пленуме ЦК ВКП(б) (см. Часть 1) Каганович выступил вслед за Молотовым. Онзаявил, что на железнодорожном транспорте сплошь орудуют шпионы, диверсанты и вредители:«Я не могу назвать ни одной дороги, ни одной сети, где не было бы вредительства троцкистско-японского… …И мало того, нет ни одной отрасли железнодорожного транспорта, где не оказалось бы таких вредителей… мы не докопались до головки шпионско-японо-немецко-троцкистско-вредительской, не докопались до целого ряда их ячеек, которые были на местах».[11]

Каганович сообщил Пленуму, что работавшие в прошлом 3 наркома, 7 заместителей наркома и 17 членов коллегии наркомата путей сообщения оказались контрреволюционерами, естественно все они были репрессированы. Они создали и оставили после себя кадры враждебных элементов, количество исключенных из партии на транспорте составляет 75 тысяч человек, имеются предприятия, где исключено более половины партийной организации. В политотделах разоблачено 299 троцкистов, в центральном аппарате Наркомата путей сообщения (НКПС) – 220 человек, на железных дорогах разоблачено и арестовано в 1934 г. – 136, в 1935 г. – 807, а в 1936 г. – 3800 троцкистов. Был репрессирован почти весь персонал старой Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД) в Маньчжурии — так называемые «харбинцы», около 36 тыс. человек (см. Часть 1).Потребовав развернуть искоренение «врагов народа», Каганович добавил: «...тут вредны слезы по поводу того, что могут арестовать невинных» [12].

Возглавляя НКПС, Каганович единолично снимал с постов и отдавал под суд руководящих работников железнодорожного транспорта,совершенно необоснованно обвиняя их в антисоветской деятельности, саботаже, вредительстве и диверсиях.

Во время следующего июньского (1937 г.) Пленума ЦК ВКП(б) (см. Часть 2) Сталин прочитал протокол допроса заместителя начальника Центрального вагонного управления НКПС П.М.Столбова, примыкавшего в 1921 г. к «рабочей оппозиции» (образование незаконченное высшее, расстрелян в 1937 г. в возрасте 41 года, реабилитирован в 1957 г.). В протоколе Сталин подчеркнул 15 фамилий руководителей вагонного управления, 13 фамилий директоров вагоноремонтных заводов, которые обвинялись в участии в троцкистской организации, все они были репрессированы.[13]

 По письмам Кагановича в НКВД, за время его первого и второго руководства НКПС, по обвинению в антисоветской деятельности было арестовано 13 заместителей наркома, целый рядначальников центральных управлений НКПС и 65 начальников дорог [14]. Естественно такие аресты только усугубляли положение дел на железнодорожном транспорте. Так на Томской железной дороге (часть транссибирской магистрали) в 1935 и начале 1936 гг., только из-за неисправности пути ежедневно происходило до 10 аварий и крушений. В 50-е годы, в ходе реабилитации жертв террора, стали известны некоторые дополнительные сведения о последствиях репрессий на Томской железной дороге в 1936 году. «…по делу антисоветской группы на Томской железной дороге было арестовано около тысячи [выделено, авт.] человек».[15]

На Дальневосточной железной дороге были выявлены и расстреляны 500 «шпионов». Это следует из письменного доклада от первого секретаря Дальневосточного крайкома партии, члена ЦК ВКП(б) И.М.Варейкиса (литовец, образование незаконченное среднее, расстрелян в 1938 г. в возрасте 44 лет, реабилитирован в 1956 г.)от8.09.1937 г.направленного Сталину, в котором рассказал о ситуации в Дальневосточном крае и об успехах в разоблачении врагов народа. Он сообщал о многочисленных проблемах и трудностях в самых различных областях жизни края.[16] Правда Варейкиса это не спасло от ареста и расстрела.

Кстати, между первым и вторым сроком руководства НКПС Кагановичем, должность наркомаполгода занимал А.В.Бакулин до этого работавший зам. наркома НКПС по политической части.  В апреле 1938 г. за хроническое невыполнение плановых заданий, он был снят с должности, арестован и расстрелян в 1939 г. в возрасте 40 лет, реабилитированв 1956 г. Вместе с А.В.Бакулиным был арестован нарком водного транспорта (Наркомвод) Н.И. Пахомов, расстрелян в 1938 г. в возрасте 48 лет, реабилитирован в 1955 году.

Репрессии в Наркомате оборонной промышленности СССР (Наркомобрпром, НКОП). Этот наркомат был организован 8 декабря 1936 г. на базе Главных управлений Наркомтяжпрома: авиационной промышленности, промышленности вооружений и боеприпасов, судостроительной промышленности и целого ряда других управлений. Первым наркомом (с 8.12.1936 г. до 15.10.1937 г.)был назначен член ЦК ВКП(б) заместитель наркома тяжелой промышленности М.Л.Рухимович (расстрелян 30.08.1938 г., в возрасте 48 лет, реабилитирован 14.03.1956 г.). После него (с 15.10.1937 г. до его разделения на четыре наркомата11.01.1939 г.) наркомат возглавлял М.М. Каганович (покончил жизнь самоубийством 01.07.1941 в возрасте 44 лет) , старший брат Л.М.Кагановича.

После февральско-мартовского 1937 г. Пленума ЦК ВКП(б) органы партийного и советского контроля совместно с НКВД приступили к проверке финансово-хозяйственной деятельности и личного состава Главных управлений Наркомобрпромом. Наркому Рухимовичу было указано подготовить к 5 апреля 1937 г. план мероприятий «по разоблачению и предупреждению вредительства и шпионажа».[17] Рухимович сразу назначил проверку исполнения мобилизационного плана, — наиболее уязвимого для критики участка деятельности. До организации Наркомобрпрома этот план готовился мобилизационным отделом Наркомтяжпрома,который подчинялся Г.Л.Пятакову (см. Часть 3). В начале 1937 года, после ареста и суда над Пятаковым, этот отдел был полностью репрессирован. По материалам проверки исполнения  мобилизационного плана Рухимович представил 17 мая в СНК (Правительство) СССР и ЦК ВКП(б) обширный доклад на тему: «О мерах ликвидации и предупреждения вредительства в оборонной промышленности», — в котором попытался отодвинуть от Наркомоборомпрома угрозу всеобщего разгрома руководящих кадров военной промышленности, списав все недостатки на предшественников, ведь Орджоникидзе уже не было в живых. В докладе, в резкой форме, критиковались прежние, наркомтяжпромовские методы руководства военной промышленностью, которые, по словам Рухимовича, привело:

«…К серьезному ослаблению обороноспособности страны». «Оборонная промышленность», — говорилось в докладе, — не имела единого плана и единого планового центра. Наркомтяжпром охватывал планированием лишь часть оборонных главков. Производственные задания заводам, как правило, все время менялись и обычно к концу года задания не были похожи на пла­новые задания, которые завод имел в начале года. Плановые задания запаздывали и, таким образом, не организовывали работу заводов. Договора с НКО [Наркомобороны, авт.]на сдачу ему продукции не совпадали ни с годовым, ни с квартальным планами производства ни по количеству, ни по срокам исполнения. Это путало работу заводов и осложняло контроль за выполнением плана. Кооперация межзаводская, межотраслевая и межнаркоматная совершенно не планировалась. Большие осложнения происходили из-за позднего получения технических условий на продукцию, сдаваемую НКО СССР и другим потребителям: заводы первые месяцы года теряли время на уточнение технических условий и подготовку производства. Широко применялась система двойного планирования: заводы получали от главков задания иные, чем те, которые главки получали от Наркомата и Правительства. Анализом себестоимости, как правило не занимались ни заводы, ни главки».

Выдвигая такие обвинения, Рухимович конечно знал, что:

-       часть предприятий Наркомтяжпрома, выполнявших оборонный заказ, входила в состав гражданских Главков,

-       производственные задания заводам непрерывно менялисьНаркомоборонпромом, по мере уточнения заявок и технических условий на военную продукцию,

-       часть продукции передавалась заказчику в виде задолженности по планам предыдущего года.

Далее, в докладе Рухимовича обращалось внимание на многочисленные факты бюрократизма и безответственности в работе аппарата Наркомтяжпрома, которые, например, на заводах по производству порохов и взрывчатых веществ приводили «к бесконечным затяжкам ремонта, к пуску агрегатов с серьезными недоделками, к бесконтрольной смене ответственных частей агрегатов, отсутствию чертежей и инструкций и т.п. Такие же факты имели место и в других промышленных наркоматах и в первую очередь это было связано с чудовищными репрессиями в 1937-1938 гг.

Однако разоблачение «наркомтяжпромовских» методов руководства военной промышленностью не спасло от расстрела ни Рухимовича, ни его заместителей, ни практически весь руководящий состав Главных управлений Наркомоборонпрома. На заводах, в конструкторских бюро и в научно-исследовательских институтах Наркомата начался настоящий террор, многие директора и специалисты (инженеры, конструкторы и дажетехники), начальники цехов и отделов предприятий оказались арестованными и большинство из них были осуждены (кто к расстрелу, кто к различным срокам заключения). «За последние месяцы, — отмечается в записке заместителя председателя Комиссии Советского Контроля от 10 июля 1937 г., — в Наркомате Оборонной промышленности произведено много новых назначений директоров заводов. Абсолютное большинство этих назначений состоялось вследствие неблагополучного состояния заводов, причем часть старых директоров были арестованы как враги народа (С.И. Сырцов [директор московского химического завода,образование незаконченное высшее, расстрелян в 1937 г., в возрасте 44 года, реабилитирован в 1957 г., авт.], Б.С.Северный [директор Тульского патронного завода, образование среднетехническое, расстрелян в 1937 г., в возрасте 49 лет, реабилитирован в 1956 г., авт.],Козиницкий [информация о нем не найдена, авт.] и т.д.)».[18]

Как правило, для обвинений в актах «вредительства» использовались ошибки в планировании, брак в работе, поломки оборудования, несчастные случаи и т.д. Затем к проверке приступали следственные бригады 1-го Управления НКВД, отвечающее за экономические преступления, которые, словно соревнуясь между собой, выдвигали чудовищные по своей нелепости обвинения в отношении подозреваемых, вплоть до «измены Родине». Нагнетавшаяся атмосфера подозрительности и шпиономании настраивала людей на разоблачения все новых и новых «врагов народа».Признания подследственныхдобивались с помощью пыток, на их основе строились обвинительные приговоры и таким образом «каленым железом выжигались вражеские гнезда». Все это естественно лихорадило работу заводов, нервировало руководство и инженерно-технических работников. Об этом вспоминает В.Н. Новиков — заместитель Председателя Совета Министров СССР 1965-1980 гг. (в период репрессий 1937-1938 гг. главный инженер — первый заместитель директора оружейного завода № 180 г. Ижевск, Наркомоборонпрома,— в настоящее время часть этого завода входит в концерн «Калашников»):

«Проект реконструкции завода рассматривали больше года... А тут еще особая обстановка, в которой возникало много непредвиденного. Арестовали по неизвестной для нас причине начальника винтовочного производства, а вместе с ним семнадцать других инженерно-технических работников. Производство начало лихорадить, руководители многих участков стали работать неуверенно. И вышло так, что в течение двух месяцев мы не могли сдать ни одной винтовки: сплошная браковка стволов. То работники ОТК цеха забракуют, то работники ОТК завода, то, наконец, представители военной приемки... …Именно в этот период на заводе проходили партийные собрания, на которых «разоблачались» те, кто когда-то служил в армии Колчака. В таких условиях даже президиум собрания выбирали по два-три дня. А руководителей завода, секретаря парткома нередко вызывали в здание управления внутренних дел. Спрашивали, почему много брака, почему идет брак в литейных цехах, особенно в чугунном. Объясняли, как могли.... Во всяком случае, эти вызовы нервировали специалистов, вносили еще большую «перестраховку» в работе...

…В связи с такими событиями главному технологу, главному конструктору и особенно главному инженеру приходилось решать множество дополнительных дел, которые в других условиях могли быть решены начальниками цехов и начальниками производств... …Не случайно в этот период к нам стал часто приезжать начальник нашего главка Иван Антонович Барсуков [заместитель наркома вооружений с 1939 г., после войны заместитель министра оборонной промышленности СССР, умер в 1957 г. в возрасте 59 лет — отдал все силы служению отечеству, автор]... В острой ситуации он, взъерошив волосы, почти серьезно говорил:

— Ты знаешь, Владимир Николаевич, если мы этот вопрос не решим — тюрьма»[19].

В 1937–1938 гг. были арестованы руководители большинства авиационных заводов и их кураторы в Наркомоборонпроме. В Москве во второй половине 1937 г. только на авиационном заводе № 24 по официальному отчету начальника 1-го отдела оборонной промышленности ГЭУ НКВД СССР, майора госбезопасности Л.И. Рейхмана (образование среднее, арестован 24 октября 1938 г., расстрелян 26 января 1940 г., в возрасте 39 лет, не реабилитирован) было: «…Вскрыто и ликвидировано 5 шпионских террористических и диверсионно-вредительских групп [четырех стран!, автор]с общим количеством 50 человек» и тысяча подозреваемых в шпионаже и диверсиях сотрудников.

В Запорожье на заводе №29 (сегодня знаменитый «Мотор Сич») за три года сменились пять главных конструкторов. По данным следствия, они самозабвенно «вредили» по наущению директора С.А. Александрова(08.1934-23.12.1937г. снят как несправившийся), ему инкримировали, что он якобы выполнял задание французской разведки не допустить внедрения в серию авиационных моторов М-87, которые изготавливались по французской лицензии.

Массовые репрессии 1937-1938 гг. среди научных и инженерно-технических работников, нанесли огромный урон научно-техническому потенциалу страны, развитию ВПК, задержалиосвоение многих новых образцов вооружения и боевой техники, а также внедрение новых технологических процессов.

В эти годы были репрессированы практически все руководители Центральных научно-исследовательских и опытно-конструкторских институтов советского авиастроения: Центрального аэрогидродинамического института им.Н.Е.Жуковского (ЦАГИ) и Центрального института авиационного моторостроения им.П.И.Баранова (ЦИАМ). Среди них были расстреляны: директор ЦАГИ Η.М.Харламов (образование высшее, расстрелян в 1938 г. в возрасте 46 лет, реабилитирован в 1955 г.), и директор ЦИАМ (1933—1936) Е.И.Петровский (образование высшее, расстрелян в 1938 г., в возрасте 39 лет, реабилитирован в 1955 г.), его преемник (1936-1937 гг.) К.И. Белявский также был расстрелян (информация о нем не найдена), начальник 8-го отдела ЦАГИ В. И. Чекалов (образование среднее, расстрелян в 1938 г. в возрасте 41 г., реабилитирован в 1956 г.), заместитель начальника отдела снабжения ЦАГИ Е. М. Фурманов (расстрелян в 1938 г. в возрасте 35 лет, реабилитирован в 1990 г.).

Попал в эту «мясорубку» выдающийся советский авиаконструктор, намного опередивший свое время Константин Алексеевич Калинин (образование высшее - инженер-авиастроитель, расстрелян в 1938 г. в возрасте 39 лет, реабилитирован в 1955 г.).В 1920-1930 гг. он считался одним из самых перспективных советских авиаконструкторов. Его самолеты, выполненные по аэродинамической схеме «летающего крыла», легли в основу сверхзвуковой авиации будущего. Вот что о нем писал выдающийся ученый в области «прикладной механики» академик И. И. Артоболевский: «Вот были два великих [русских, автор]авиаконструктора – Игорь Сикорский и Константин Калинин. Первого Америка похоронила как национального героя, а второго у нас никто не знает. Его на вершине славы загубили молодым у себя дома». К.А. Калинин стал жертвой зависти коллег и предательской «дружбы».

Волна массовых репрессий в 1937–1938 гг. затронула целый ряд известных научно-технических специалистов, работавших в различных отраслях народного хозяйства.

Как только Л.П. Берия пришел в руководство НКВД (22 августа 1938 г.), по его указанию в подмосковном поселке Болшево было организовано Особое техническое бюро для осужденных конструкторов и инженеров.Их выискивали по лагерям и тюрьмам и уцелевших отправляли в этот, так называемый, пересыльный лагерь; оттуда часть заключенных со временем переправляли в отдельные КБ НКВД. При этом, многие из них попадали в эти КБ после года и более от момента ареста. Это следует из спецсообщения Л.П.Берии к И.В.Сталину о заключенных-специалистах, используемых в особом техническом бюро при НКВД СССР за № 2561/б от 4 июля 1939 года[20]:

«Совершенно секретно

ЦК ВКП (б) товарищу С Т А Л И Н У

Организованное в 1938 году при НКВД СССР Особое техническое бюро в настоящее время состоит из семи основных производственных групп: 1) самолетостроения, 2) авиадизелестроения, 3) судостроения, 4) артиллерии, 5) порохов, 6) отравляющих веществ, 7) броневых сталей.

В указанных группах работает 316 специалистов, арестованных органами НКВД в период 1937—1938 гг. за участие в антисоветских, вредительских, шпионско-диверсионных и иных контрреволюционных организациях.

Между тем виновность арестованных подтверждена в процессе предварительного следствия личными признаниями арестованных, показаниями соучастников (многие из которых уже осуждены) и свидетелями.

Исходя из этого, НКВД СССР считает необходимым:

…2) в зависимости от тяжести совершенного преступления арестованных разделить на три категории: подлежащих осуждению на сроки до 10 лет, до 15 лет и до 20 лет;

4) …стимула для дальнейшей работы по проектированию важнейших объектов оборонного значения предоставить право НКВД СССР входить с ходатайством в Президиум Верховного Совета Союза ССР о применении к осужденным специалистам, проявившим себя на работе в Особом техническом бюро, как полного условно-досрочного освобождения, так и снижения сроков отбывания наказания…».

Через Болшево прошла почти вся элита советского авиастроения: знаменитые конструкторы самолетов и авиадвигателей Р.Л.Бартини (бежавший из фашистской Италии), A.M.Изаксон, В.М.Мясищев, Н.И.Базенков, Д.П.Григорович, А.В.Надашкевич, И.Г.Неман, В.М.Петляков, А.И.Путилов, А.Э.Стерлин, Б.С.Стечкин, Д.Л.Томашевич, А.Н.Туполев, А.Д.Чаромский, В.А.Чижевский, А.М.Черемухин, Д.С.Макаров. Там же «сидели» основатели советской ракетной техники С.П.Королев, Ю.В.Кондратюк, В.П.Глушко, В.Н.Челомей и др.; специалисты по подводным лодкам – группа А.С.Кассацнера и В.С.Дмитриевского, специалисты по торпедным катерам — группа В.Л.Бжезинского, по артиллерийскому вооружению и боеприпасам – группа Е.А.Беркалова. Позднее туда доставили крупнейших представителей фундаментальной науки мирового уровня: математика Карла Сцилларда, профессора физики Ю.Б.Румера, специалиста по механике члена-корреспондента АН СССР А.И.Некрасова[21].

Здесь можно привести пример академика А.Н.Туполева (1888–1972), который провел 4 года в заключении, находился бы и больше, но «выручила» война. Полтора года Туполева продержали в тюрьме, а затем перевели в ЦКБ-29 при НКВД — знаменитую авиационную «шарашку». Там работало более 20 крупнейших специалистов по самолетостроению: 15 профессоров и докторов наук, главных инженеров и главных технологов авиазаводов, 5 начальников серийных КБ, всего более 150 человек. ЦКБ-29 состояло из четырёх бригад, возглавляемых осуждёнными по 58-й статье УК РСФСР главными конструкторами: В.М.Петляковым; В.М.Мясищевым; А.Н.Туполевым; Д.Л.Томашевичем.

Бригада А.Н.Туполева в начале 1940 г. приступила к созданию фронтового бомбардировщика «самолёта 103», будущего Ту-2. В общей сложности было изготовлено 2649 самолетовТу-2. Во время войны их было изготовлено 800, из которых на фронт попало около 750 самолетов. По совокупности лётно-технических характеристик, технологичности производства и малых боевых лётных потерь, Ту-2 считается лучшим фронтовым бомбардировщиком Советского Союза во Второй мировой войне. За создание Ту-2 А.Н.Туполев был удостоен звания генерал-майора, а группу специалистов ЦКБ-29 выпустили на свободу. По воспоминаниям авиаконструктора и специалиста по авиационному оборудованию Л.Л.Кербера, по ходатайству и представлению А.Н.Туполева из лагерей ГУЛАГа было освобождено около 200 человек, связанных не только с авиацией, но и с другими областями военной техники.

Или пример В.М. Петлякова — другого авиаконструктора, который был арестован вместе с А.Н.Туполевым в ноябре 1937 года. Под руководством В.М.Петлякова былсоздан пикирующий бомбардировщик Пе-2, которых в период 1941-1945 гг. было изготовлено свыше 11200 самолетов.

В НКВД на нужды авиапромышленности, помимо ЦКБ-29, работало еще две «шарашки»: двигательная и ракетная общей численностью 280–300 специалистов высшей квалификации[22]. В этих «шарашках» работали С.П.Королёв, В.П.Глушко, Г.С.Жирицкий, Н.В.Тимофеев-Ресовский и многие другие известные ученые, а также А.И.Солженицын, который описал свою работу в такой «шарашке» в романе «В круге первом».[23]

Создатель отечественного ракетостроения Сергей Павлович Королев провел 3 года в тюрьмах и лагерях по стандартному обвинению во вредительстве. Вместе с Королевым были арестованы директор Реактивного научно-исследовательского института № 3 (РНИИ-3), И.Т. Клейменов (образование высшее, расстрелян в 1938 г. в возрасте 38 лет, реабилитирован в 1955 г.), его заместитель Г.Э.Лангемака (немец, образование высшее, расстрелян в 1938 г. в возрасте 39 лет, реабилитирован в 1955 г.), а также другой основоположник советской космонавтики В.П.Глушко. Кстати, фамилии И.Т.Клейменова и Г.Э.Лангемака находились в списке на 163 человека к репрессии по «первой категории» (расстрел), представленном начальником 8-го отдела ГУГБ НКВД В.Е.Цесарским (расстрелян в 1940 г. в возрасте 44 лет, не реабилитирован) в Политбюро ЦК ВКП(б) от 3 января 1938 г. На списке имеются подписи «за» Жданова, Молотова, Кагановича, Ворошилова.

В 1991 г. Президиум Верховного Совета СССР присвоил (посмертно) звание Герой Социалистического Труда СССР И.Т.Клейменову и Г.Э.Лангемаку за создание знаменитых реактивных минометов «Катюша». Вместе с ними были присуждены звания Героев Социалистического Труда В.Н.Лужину (арестован в апреле 1940 г. по доносу за то, что на банкете в ресторане он разбил портрет Сталина. До самой своей смерти в 1955 г. находился в лагере и в ссылке), Б.С.Петропавловскому (образование высшее, умер в 1933 г. в возрасте 35 лет), Б.М.Слонимеру (в 1937-1940 гг. начальник НИИ-3 после И.Т.Клейменова), Н.И.Тихомирову (1859-1930 гг., автор идеи и участник разработки снаряда для «Катюши»).
Ощутимый ущерб в создании нового оружия заключался в том, что многие конструкторы вынуждены были провести значительное время (от 1-1.5 года) без дела: от ареста до принятия решения о развертывании «шараг» — конструкторских бюро за решеткой.

Комиссия партийного контроля (КПК) при ЦК ВКП(б) постоянно выполняла анализ состояния различных отраслей народного хозяйства страны. Анализ оборонных отраслей промышленности проводил руководитель группы по военным и морским делам (1934-1937 гг.) Н.В.Куйбышев (образованиевысшее военное, расстрелян 1 августа 1938 г. в возрасте 45 лет, реабилитирован 19 мая 1956 г.). Кстати, главным обвинением для него было «вредительство в оборонной промышленности». Н.В.Куйбышев был родным братом ближайшего соратника Сталина В.В.Куйбышева (1888-1935 гг.) - члена Политбюро ЦК ВКП(б), председателя Госплана СССР. С июня 1937 г., на момент ареста, в январе 1938 г., Н.В. Куйбышев занимал должность командующего Закавказским военным округом.

В своем анализе Н.В.Куйбышев показал отсутствие умысла (вредительства), который инкриминировался директорам, главным конструкторам и другим инженерно-техническим работникамоборонных заводов.Он отмечал, что имеются объективныепротиворечия, которые имеют место и сегодня, между интересами военных (наркомата обороны) и производителей военной продукции. Требования военных -низкие цены, широкая номенклатура изделий и максимально сжатые сроки выпуска продукции. В то же время производители военной продукциизаинтересованы в её удорожании, уменьшении номенклатуры и более длительных сроках изготовления. На конкретных примерах Куйбышев показывал, что нет вредительства, а есть несогласованность между различными ведомствами. Так, Рыбинский моторостроительный завод должен был производить новые моторы М-100, но автобронетанковое управление (АБТУ) Наркомата обороны заказало для танков 1000 моторов М-26 старой конструкции. По поручению правительства Куйбышев изучил вопрос. Заказ мог быть меньше, поскольку АБТУ взял цифру «с потолка», но настоял на изготовлении. Трудным был вопрос о ремонтной базе танков вследствие того, что АБТУ заказывало почти все комплектующие без учета степени изношенности различных деталей. В результате, например, был создан 10-летний запас танковых траков при отсутствии других запасных деталей. Среди «вредительских» акций Куйбышев отмечал срыв производства нового типа танкового двигателя на Харьковском паровозном заводе, о котором Правительству было доложено как о завершенном проекте. Одна из причин заключалась в том, что опытный состав конструкторов был раздерган для укомплектования КБ специализированных танковых заводов. Заместителю наркома машиностроения СССР В.В.Фокину (образование высшее инженерное, расстрелян 25 апреля 1938 г., в возрасте 38 лет, реабилитирован 3 марта 1956 г.) было поставлено в вину,что он якобы тормозил выпуск танков, когда работал последовательно директоромЛенинградского завода№174 им. К.Е.Ворошилова и Сталинградского тракторного завода. Проведенная экспертиза показала несостоятельность этих обвинений. Выпуск, например, 15 танков был задержан только потому, что в процессе сборки вносились необходимые изменения в чертежи, несвоевременно осуществлялась поставка приспособлений без штампов с других заводов. Стандартным дополнением стало обвинение в подготовке им террористических актов в отношении Молотова.

Сам Сталин в ноябре 1937 года выступил в качестве третейского судьи в спорах между разработчиками и изготовителями новейших образцов авиационной техники. Ему были предоставлены аналитические записки о состоянии разработок истребителей и их внедрении в серийное производство. Руководство НИИ ВВС Наркомата обороны отмечало, что заводы-изготовители игнорируют их указания по производству и испытанию новых машин. В свою очередь, руководители заводов-изготовителей указывали на конструктивные недоработки машин (ответственность главных конструкторов), а высокую аварийность объясняли низкой квалификацией летчиков. Сталин ознакомился с объяснениями по поводу срыва выпуска новых истребителей, полученными от начальника Управления материально-технического снабжения ВВС, комдива Б.И.Базенкова (образование высшее военное и незаконченное высшее инженерное, арестован 9 ноября 1937 г., расстрелян в 1938 г. в возрасте 42 лет, реабилитирован в 1956 г.), начальника НИИ ВВС комдива Н.Н.Бажанова (образование высшее военное, арестован в 1937 г., расстрелян в 1938 г. в возрасте 39 лет, реабилитирован в 1956 г.) и директора горьковского авиазавода № 21 Е.И.Мирошникова (образование высшее, авиационный инженер, расстрелян в 1938 г., в возрасте 35 лет, реабилитирован в 1956 г.). Фактически это были споры между двумя ведомствами, представители которых пытались снять с себя ответственность за срыв плановых заданий. На партийном собрании в НИИ ВВС даже была принята резолюция: «Об обращении к НКВД разоблачить вредителей, срывающих выпуск истребителей»[24]. Изучив материалы, Сталин принял решение в пользу Мирошникова. До конца ноября были арестованы Базенков, Бажанов и вместе с ними командарм 2-го ранга, заместитель наркома обороны начальник ВВС Красной Армии Я.И.Алкснис (латыш, образование высшее военное, расстрелян в 1938 г. в возрасте 41 года, реабилитирован в 1956 г.). Однако то, что Сталин встал на сторону Мирошникова, еще не означало получение им индульгенции от репрессии. Компрометирующие материалы на Мирошникова накапливались в течение 1937 г. Так 13 августа 1937 г. Сталину было направлено спецсообщение НКВД о срыве поставок самолетов-истребителей И-16. Сталин отреагировал на него немедленно. Уже 14 августа он обратился к Мирошникову: «Дайте письменное объяснение»[25]. Тогда это означало, что его судьба уже была предрешена.

Межведомственный спор по серийному производству истребителей был выдан за вредительскую деятельность.  В отношении Е.И.Мирошникова начальник секретариата НКВД И.И. Шапиро (образование высшее, арестован 13 ноября 1938 г., расстрелян 5 февраля 1940 г. в возрасте 44 лет, реабилитирован 28 ноября 1956 г.) сообщал наркому Ежову: «…Мирошников должен был организовать вредительство в производстве деталей, которое сделало бы самолет опасным в полете и вызвало бы отрицательное к нему отношение летного состава…»[26]. Следователи НКВД к «вредительской группе» Е.И.Мирошникова причислили 25 человек, включая командующего ВВС Красной Армии Я.И.Алксниса. Вместо объективного анализа проблем в обслуживании самолетов, следователи НКВД сразу выдвинули обвинение. «Не забывайте, — говорил следователь Алкснису, — что Вы не консультант по вредительским делам, а фашистский шпион и вредитель. Четко отвечайте не о Ваших предложениях, а о конкретных фактах вредительства»[27].

Из вышесказанного следует, что Сталин не стал разбираться в проблемах межведомственных противоречий при создании новой техники (в частности, истребителей) и выполнении плановых заданий по их изготовлению. Он не сделал никаких предложений по организации системы, нивелирующей эти противоречия, как это должен был сделать любой опытный управленец (менеджер). Вместо этого использовал свою необъятную власть для репрессий и военных, и производственников вместе с руководителями Горьковской области. Известно, что методы управления, основанные только на силе и страхе, особенно при создании сложной техники, являются далеко не самыми эффективными. Кстати, это отмечал министр военной промышленности Германии (1942-1945 гг.) Альберт Шпеер.

В мае-июне 1941 года, то есть прямо накануне Великой войны, были репрессированы некоторые ответственные работники оборонной промышленности и Наркомата обороны СССР. В частности, были арестованы нарком вооружений Б.Л.Ванников, его заместители И.А.Барсуков и И.А.Мирзаханов, начальник патронного главка С.И.Ветошкин, ряд директоров и главных инженеров оружейных заводов, руководящие работники по вооружению Красной Армии -заместитель начальника Главного артиллерийского управления (ГАУ) Г.К.Савченко (образование высшее военное, комдив, кандидат в члены ЦК ВКП(б), арестован 19.06.1941 г., расстрелян без суда по личному указанию Л.П.Берия 28.10.1941 г. в возрасте 40 лет, реабилитирован 11.04.1954 г.), заместитель начальника вооружений ВВС И.Ф.Сакриер (молдаванин, дтн, проф., дивинженер, арестован 21.04.1941 г. , расстрелян без суда по приказу Л.П. Берия 28.10.1941 г. в возрасте 41 года, реабилитирован 28.04.1955 г.), начальник Управления стрелкового вооружения ГАУ С.О.Склизков (образование высшее военное, бригинженер, арестован 28.06.1941 г., расстрелян без суда по представлению Л.П.Берия 28.10.1941 г., реабилитирован 12.04.1954 г.), начальник отдела ГАУ И.А.Герасименко (военный инженер 1 ранга, арестован 23.06.1941 г., расстрелян без суда по представлению Л.П.Берия 28.10.1941 г., в возрасте 37 лет), а также ряд других; военачальников: генерал-полковники Г.М.Штерн и А.Д.Локтионов, дважды герой Советского Союза генерал-лейтенант Я.В.Смушкевич, генерал армии (в момент ареста) К.А. Мерецков, герой Советского Союза генерал-лейтенант П.В.Рычагов, генерал-майор П.С. Володин и многие другие  (подробно о репрессия в Красной Армии в следующей Части 5).

В заключение этой части коротко о репрессиях в руководящих органах сельского хозяйства страны.

Тяжелые провалы в развитии сельского хозяйства, которое являлось для руководства Советского Союза второстепенной отраслью и, главным образом, источником для получения валюты для форсированной индустриализации страны, необходимо было обосновать «вредительством» конкретных руководителей.

В 1937-1938 гг. были репрессированы высшие руководители сельского хозяйства Советского Союза: нарком земледелия РСФСР Н.В.Лисицын (расстрелян 22 августа 1938 г. в возрасте 47 лет, реабилитирован 26 января 1957 г.), его заместитель Ф.Д.Веренинов (расстрелян 15 сентября 1938 г. в возрасте 44 года, реабилитирован 28 марта 1957 г.), заведующий Отделом сельского хозяйства ЦК ВКП(б) Я.А.Яковлев (образование незаконченное высшее, расстрелян 29 июля 1938 г. в возрасте 42 лет, реабилитирован 5 января 1957 г.), заместитель заведующего планово-экономическим сектором Отдела сельского хозяйства ЦК ВКП(б) М.К.Дудников (образование высшее, расстрелян 25 апреля 1938 г. в возрасте 37 лет, реабилитирован 17 ноября 1956 г.), заместитель начальника Отдела сельского хозяйства Госплана СССР П.А.Месяцев (образование высшее, расстрелян 8 февраля 1938 г. в возрасте 49 лет, реабилитирован 25 июля 1957 г.) Их аресты были связаны, прежде всего, с катастрофической ситуацией, сложившейся в сельском хозяйстве в 1936-1937 гг., когда вследствие неурожайного года возникли проблемы со снабжением населения не только различной  сельхозяйственной продукцией, но и хлебом. Во многих городах возникло недовольство населения.

Конкретно Веренинову были предъявлены обвинения в том, что слабое развитие в сельском хозяйстве получила механизация. Во время уборки урожая пропало до 25% овощей, на 20% сократилось производство мяса кроликов.

Я.А.Яковлеву припомнили всю его предшествующую деятельность. В 1930 г., будучи Наркомом земледелия СССР, он яростно продвигал коллективизацию и организацию колхозов, именно во время его руководства произошел в стране голод в 1932—1933 гг.  Все провалы коллективизации были списаны на него. Ему припомнили, что в бытность его заведующим подотделом печати в Агитпропе ЦК РКП(б)в 1922—1923 гг. в издательстве «Красная Новь» была опубликована статья Л.Д.Троцкого «Уроки Октября», а также что он в период с 1928 по 1936 год проживал на одной лестничной площадке с Г.Л.Пятаковым в доме на улице Грановского, 3, где тогда жили крупные советские руководители. Рассматривалось и то, как он оценивал работу некоторых высших руководителей страны. Так, на его взгляд, Жданов не соответствовал требованиям государственного деятеля и его выдвижение было случайным. Яковлев также критиковал политику Сталина в области сельского хозяйства. Он обсуждал в узком кругу необходимость предоставления большей самостоятельности колхозам, недостаточное материально-техническое снабжение деревни, низкую эффективность совхозов.[28]Однако резкое сокращение количества поголовья скота из-за недостатка кормов следователи НКВД объясняли не иначе как сознательным срывом его поставок[29]. Заведующему сектором Отдела сельского хозяйства ЦК ВКП(б) Ф.М.Иосифовов следователи НКВД инкримировали, что на совещании стахановцев-льноводов в марте 1936 г.  он якобы упоминал успешных руководителей, которые оказались в дальнейшем троцкистами.

Заместитель начальника Отдела сельского хозяйства Госплана СССР П.А.Месяцев (член РСДРП(б) с 1905 г., образование высшее сельскохозяйственное). В время своей работы в Госплане Месяцев позволял себе критически высказываться о политике руководства страны в области сельского хозяйства, считая ее насилием над крестьянами. Эту тему он обсуждал с бывшим заместителем председателя Госплана СССР А.И. Гайстером (образование высшее, расстрелян 30 октября 1937 г. в возрасте 38 лет, реабилитирован 12 мая 1958 г.). Ещё в 1923 г. он публично заявлял, что  травля Л.Д.Троцкого усиливает разногласия в партии.

Наряду с репрессиями высших руководителей сельского хозяйства, им были подвергнуты множество руководителей колхозов, совхозов, машинотракторных станций (МТС) и других сельскохозяйственных предприятий. Они нанесли огромный ущерб развитию сельскохозяйственного производства в Советском Союзе, его продовольственной независимости.

В заключение этой части следует отметить, что аналогичным репрессиям были подвергнуты руководящие работники ВСЕХ союзных и республиканских наркоматов, включая наркоматы машиностроения, черной металлургии, угольной промышленности и т.д.

Продолжение следует

Материал войдет в очередное переиздание книги Б.И.Нигматулина о Великой Отечественной войне



[1] Сталинские расстрельные списки. Справка. Совершенно секретно. http://stalin.memo.ru/images/note1957.htm

[2]Волкогонов Д. Триумф и трагедия. Политический портрет И.В. Сталина. Изд.АПН. М, 1989г., с. 206

[3] Хлевнюк О.В. Государственный террор в 1930-егг. // Книга для учителя. История политических репрессий и сопротивления несвободе в СССР. М., 2002.

[4]Там же. С. 411-412.

[6]В. Грызун «Как Виктор Суворов сочинял историю». – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. – 608 с.: ил.

[7] Д. Боффа «СССР от разрухи к мировой державе» Изд. Алисторус 2015 г.

[8] Н.М. Шверник «Записка комиссии президиума ЦК КПСС в президиум ЦК КПСС о результатах работы по расследованию причин репрессий и обстоятельств политических процессов 30-х годов» от 18 февраля 1963 г» https://studylib.ru/doc/650830/doklad-shvernika

[9] В.Н. Никольский «Политические репрессии 1937-1938 гг. на Донетчине в количественных измерениях» https://cyberleninka.ru/article/n/politicheskie-repressii-1937-1938-gg-na-donetchine-v-kolichestvennyh-izmereniyah/viewer

[10] Н.М. Шверник «Записка комиссии президиума ЦК КПСС в президиум ЦК КПСС о результатах работы по расследованию причин репрессий и обстоятельств политических процессов 30-х годов» от 18 февраля 1963 г»https://studylib.ru/doc/650830/doklad-shvernika

[11]Стенограмма февральско-мартовского (1937 г.) пленума ЦК ВКП(б) – Вопросы истории, 1992, №№ 2–12; 1993, №№ 2–9; 1994, №№ 1–2, 6, 8, 10–11; 1995, №№ 1–12  https://www.krugosvet.ru/enc/istoriya/FEVRALSKO-MARTOVSKI_1937_g_PLENUM_TSK_VKPb.html

[12] Там же

[13] Хаустов В. «Лубянка. Советская элита на сталинской голгофе. 1937-1938 гг. Документ№8» Международный фонд «Демократия», 2011 г. (АП РФ. Ф. 3. Оп. 24. Д. 312. Л. 87-88)https://texts.news/sovetskoy-rossii-istoriya/dokument-45389.html

[14]Архив Парткомиссии; персональное дело Кагановича, т. 16, л. 210—238 М. Шверник «Записка комиссии президиума ЦК КПСС в президиум ЦК КПСС о результатах работы по расследованию причин репрессий и обстоятельств политических процессов 30-х годов» от 18 февраля 1963 г»https://studylib.ru/doc/650830/doklad-shvernika

[15] С.А. Папков «Сталинский террор в Сибири. 1928-1941 гг.» https://history.wikireading.ru/364183

[16]Сутурин А. С. Дело краевого масштаба / Хабаровское книжное издательство, 1991 — С.50. ISBN 5-7663-0179-0

[17] Н.С. Симонов Военно-промышленный комплекс СССР в 1920-1950-е годы: темпы экономического роста, структура, организация производства и управление. — М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 1996. — 336 с.

[18] Там же

[19] В.Н. Новиков. Накануне и в дни испытаний. М., Политиздат, 1988. http://militera.lib.ru/memo/russian/novikov_vn/index.html

[20]АП РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 142. Л. 84—86. Подлинник. Машинопись; Яковлев А.Н. — «Лубянка. Сталин и НКВД—НКГБ—ГУКР «Смерш». 1939 — март 1946» https://www.phantastike.com/history/lubyanka_stalin/zip/

[21] Вайлов А.М. Российские гении авиации первой половины XXвека. М., Алгоритм, 2017 г. https://avidreaders.ru/book/rossiyskie-genii-aviacii-pervoy-poloviny-hh.html

[22] Вайлов А.М. Российские гении авиации первой половины XXвека. М., Алгоритм, 2017 г. https://avidreaders.ru/book/rossiyskie-genii-aviacii-pervoy-poloviny-hh.html

[23] Солженицын А.И. В круге первом, АСТ Москва, 2006 г.

[24]АП РФ. Ф. 3. Оп. 24. Д. 327. JI. 17

[25]РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 420. JI. 95

[26]АП РФ. Ф. 3. Оп. 24. Д. 406. JI. 64–79. Подлинник. Машинопись.https://history.wikireading.ru/201620

[27]ЦА ФСБ России. АСД Р-3844. Л. 137

[28] ЦА ФСБ России. АСД Р-8628

[29] ЦА ФСБ России. АСД Р-9924







Это статья PRoAtom
http://www.proatom.ru

URL этой статьи:
http://www.proatom.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=9133