Глава II. Экспорт и импорт товаров и услуг и их доля от объема ВВП в период 1995-2019 гг.

Б.И.Нигматулин, д.т.н., профессор; Р.И. Нигматулин, академик РАН

§2.1. Динамика стоимости экспортных и импортных товаров и услуг (в $ЦБ) в России по годам, в период 1995-2019 гг.

На рис. 14 показана динамика стоимости экспортных и импортных товаров и услуг (в $ЦБ) и доля стоимости импортных товаров и услуг в экспортных в России по годам, в период 1995-2019 гг. (по данным Росстата).

Рис. 14. Динамика стоимости экспортных и импортных товаров и услуг (в $ЦБ) и доля стоимости импортных товаров и услуг в экспортных в России по годам, в период 1995-2019 гг. (по данным Росстата).

Видно, что весь период 1995-2019 гг. можно разделить на 4 этапа.

На первом этапе (1995-1998 гг.) стоимости экспорта и импорта находились примерно на одном уровне – около $100 и $90 млрд. соответственно. При этом доля стоимости импорта в экспорте составляла около 90%.

На втором этапе (1999-2006 гг.) стоимость экспорта постоянно росла с $85 до $334 млрд., или в 3,9 раза, из-за роста цены нефти, нефтепродуктов, природного газа и других сырьевых товаров российского экспорта. Стоимость импорта так же постоянно росла с $51 до $208 млрд., или в 4,1 раза. При этом доля стоимости импорта в экспорте равнялась находилась на уровне 63%, или снизилась на 30% по сравнению с первым диапазоном.

На третьем этапе (2007- 2014гг.) стоимость экспорта сначала выросла в 2007-2008 гг. с $392 до $520 млрд., или на 1/3, далее в кризисном 2009 году драматически упала до $342 млрд., или так же на 1/3. Далее в 2010-2011 гг. выросла с $342 (2009г.) до $574 млрд., или на 2/3, и оставалась примерно на одном уровне $580 млрд. до 2014 г. включительно. При этом доля стоимости импорта в экспорте возросла с уровня с 63% до 74% или увеличилась на 11%.

На четвертом этапе (2015-2019 гг.) стоимость экспорта сначала упала в кризисных 2015-2016 гг. до $330 млрд., или на 41% по сравнению с 2014 г. Далее в 2017 -2019 гг. выросла до $510 и $481 млрд., или почти на 50%. При этом доля стоимости импорта в экспорте оставалась приблизительно на том же уровне 74%, что и в третьем диапазоне.

В кризисном 2020 г. стоимости экспорта и импорта только товаров (без услуг) составили $ 338,2 млрд. и $ 233,7 млрд., соответственно, или к 2019 г. упали на 20,7% и 5,8%.

Стоимость импорта в экспорте в третьем и четвертом диапазонах (2007-2019 гг.) можно было бы поддерживать на уровне 63%, как и во втором диапазоне, но для этого надо было поддерживать валютный курс доллара таким образом, чтобы доля импорта в экспорте оставалась на уровне 63 %. В период 2007-2014 гг.  это позволило бы снизить объем импорта на 440 млрд.$, или минимум на 1,5 трлн. руб. при среднем курсе доллара 30,4 руб. в этот период. В свою очередь на такой объем средств потребовалась бы реализация программы импортозамещения. Но для этого было необходимо иметь совершенно другой уровень управления и регулирования экономикой в стране. 

Теперь рассмотрим, какую долю в ВВП России занимали стоимости экспортных и импортных товаров и услуг в период 1995-2019 гг.

На рис. 15 показана динамика ВВП (в $ ЦБ) и стоимости экспортных и импортных товаров и услуг в долях ВВП в России в период 1995-2019 гг. (по данным Росстата).

Рис. 15 Динамика ВВП (в $ ЦБ) и стоимости экспортных и импортных товаров и услуг в долях ВВП в России, в период 1995-2019 гг. (по данным Росстата).

Видно, что в России на этапе 2001-2006 гг. (5 лет) стоимость экспортных товаров и услуг в долях ВВП находилась на уровне 35,1%, а далее в 2007-2008 гг. снизилась до 27,7% (2009 г.), в последующем диапазоне 2009-2019 гг. менялась слабо (от 25,7% до 30,7%), а в среднем находилась на уровне 27,7%.

Стоимость импортных товаров и услуг в долях ВВП на всём периоде 1995-2019 гг. изменялась в диапазоне от 26,2% (в 1999 г.) до 19,9% (в 2011 г.), а в последние годы (2009-2019 гг.) изменялась мало и в среднем находилась на уровне 20,6%.

Это значит, что в России стоимость экспортных и импортных товаров и услуг в долях ВВП достаточно мала. А именно, стоимость только этих товаров и услуг ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ курсом $ЦБ. Стоимость же остальных товаров и услуг, входящих в ВВП (включая товары и услуги, входящие в список экспортных товаров, но потребленные внутри страны), НЕ ДОЛЖНА ИМЕТЬ К $ЦБ НИКАКОГО ОТНОШЕНИЯ. Однако, в России часто это не так, например, стоимость продукции черной и цветной металлургии внутри страны почему-то привязана к котировкам Лондонской биржи металлов, т.е. к $ ЦБ. Это результат лоббистских возможностей собственников предприятий этих отраслей. Практически все они долларовые миллиардеры - олигархи. Естественно, такое положение дает значительные преференции металлургам, но резко снижает конкурентоспособность отечественного машиностроения, энергомашиностроения, электротехнической промышленности и т.д. и в конечном счете ограничивает импортозамещение в этих отраслях промышленности и, соответственно, экономический рост в стране.

§ 2.2. Объем и стоимость экспорта углеводородного сырья и топлива (нефти, нефтепродуктов и природного газа) и ее доля в экспорте России в период 1994-2020 г.

На рис. 16 показана динамика экспорта нефти и нефтепродуктов (млн тонн) и их доля в стоимости экспорта России в период 1994—2020 гг. (по данным Росстата[1] ).

Рис. 16. Динамика экспорта нефти и нефтепродуктов (млн. тонн) и его доля в общем объеме экспорта России в период 1994—2020 гг.

Видно, что по характеру изменения экспорта нефти и нефтепродуктов России весь период 1994-2019 гг. можно разбить на четыре этапа.

На первом этапе 1994-1998 гг. суммарный годовой экспорт нефти и нефтепродуктов вырос с 130 до 192 млн тонн или в 1,5 раза, а их доля в общем экспорте страны – с 15% до 25% (1997 г.) и 20% (1998 г.). При этом доля экспорта природного газа находилась на уровне 18-19%. В результате суммарная доля экспорта углеводородов в общем экспорте страны увеличилась с 33,4% до 39%.

На втором этапе 1999-2004 гг. суммарный годовой экспорт нефти и нефтепродуктов резко вырос с 192 до 340 млн тонн или в 1,8 раза, а их доля в общем экспорте страны - с 28% до 44%. При этом доля экспорта природного газа снизилась с 15,6% до 12%. В результате суммарная доля экспорта углеводородов в общем экспорте страны увеличилась с 43,5% до 56%.

На третьем этапе 2005-2014 гг. суммарный годовой экспорт нефти и нефтепродуктов вырос с 350 до 389 млн тонн или на 11%, а их доля в общем экспорте страны - с 49% до 54% (в среднем 52%). При этом доля экспорта природного газа снизилась с 13% до 11%. В результате суммарная доля экспорта углеводородов в общем экспорте страны увеличилась незначительно, с 62% до 65%, а в среднем 64%.

На четвертом этапе 2015-2019 гг. суммарный годовой экспорт нефти и нефтепродуктов находился на постоянном уровне в среднем 410 млн тонн, а их доля в общем экспорте страны - 44%. При этом доля экспорта природного газа снизилась с 12,2% до 9,3%, в среднем – около 11%. В результате суммарная доля экспорта углеводородов в общем экспорте страны мало изменялась и находилась на уровне 55%. 

В кризисном 2020 г. суммарный годовой экспорт нефти и нефтепродуктов резко снизился до 344 млн тонн, их доля в общем экспорте страны – до 35%. При этом доля экспорта природного газа упала до 6,7%. В результате суммарная доля экспорта углеводородов в общем экспорте страны резко снизилась до 42%.

Суммарный годовой экспорт нефти и нефтепродуктов на третьем и четвертом этапе (2005-2020 гг.) равнялся 390 млн. тонн.

На рис. 17 показана динамика экспорта ($млрд) углеводородного сырья и топлива (нефти и нефтепродуктов и природного газа), их доля в общем экспорте России и курс $ ЦБ в период 1994—2019 гг. (по данным Росстата[2] и ЦБ).

Рис. 17 Динамика экспорта ($млрд) углеводородного сырья и топлива (нефти, нефтепродуктов и природного газа), их доля в общем экспорте России и курса $ ЦБ в период 1994—2020 гг.

Видно, что в России на всем периоде 1994-2020 гг. (26 лет) стоимость экспорта углеводородного сырья и топлива в текущих ценах существенно росла от минимальной $27 млрд (1994 г.) до максимальной $349 млрд. (2013 г.), или в 13 раз. В 2000-2019 гг. (20 последних лет) доля углеводородного сырья и топлива в общем экспорте страны находилась в диапазоне 51-66%. При этом природный газ в этой доле составлял всего около 1/5.

Весь период 1994-2019 гг. можно разделить на несколько этапов по особенностям изменения стоимости экспорта углеводородного сырья и топлива, их доли в общем экспорте в стране и курса $ ЦБ, которые соответствуют различным этапам развития экономики России. (см. § 1.3. рис. 4 и 5)

На первом этапе (1994-1998 гг.) стоимость экспорта углеводородного сырья и топлива находилась на низком уровне $27-$39 млрд., или в среднем $33 млрд. Доля в общем экспорте страны была на уровне 40-45%, или в среднем 42,5%. Среднегодовой курс $ ЦБ равнялся 5,5 руб. Это этап перманентного экономического кризиса 1991-1997 гг., завершившийся техническим дефолтом 1998 г.

На втором этапе (1999-2008 гг.) стоимость экспорта углеводородного сырья и топлива резко возросла с $31 до $310,5 млрд., а или в 10 раз. Их доля в общем экспорте выросла с 42,5% до 66,4%, или в 1,5 раза. Среднегодовой курс $ ЦБ равнялся 28,7 руб., или вырос в 5,1 раз. Это дало мощный толчок началу активного восстановительного роста экономики в 1999-2008 гг., несмотря на мировой экономический кризис в 2001-2002 г[3]. 

В 2009 гг. разразился мировой экономический кризис, который спровоцировал экономический кризис в России. Стоимость экспорта углеводородного сырья и топлива упала на 39% с $310,5 до $190,7 млрд. Однако их доля в общем экспорте практически не изменилась. Курс $ ЦБ увеличился до 31,9 руб. (2009 г.), или всего на 23% по отношению к среднему значению на втором этапе.

На третьем этапе (2010-2014 гг.) мировая экономика восстановилась после кризиса. Стоимость экспорта углеводородного сырья и топлива выросла с $253 до $349 млрд. (2013 г.), или в 1,4 раза. Среднегодовая стоимость этого экспорта составила $ 315 млрд. Их доля в общем экспорте менялась мало, а в среднем составила 65,3%. Курс $ ЦБ увеличился с 30,4 (2010 г.) до 31,8 руб. (2013 г.) и 38,4 руб. (2014 г.), в среднем 30,6 руб. (без 2014 г.), или практически не изменился по сравнению с кризисным 2009 г., вырос всего на 6,3% по сравнению со вторым этапом. Это существенно ограничило экспортные доходы в рублях, стимулировало импорт и, соответственно, сдерживало развитие отечественного производства товаров и услуг. В результате, получили затухающий экономический рост в стране (рис. 5).

В 2014-2016 гг. разразился кризис на мировом нефтяном рынке, который спровоцировал экономический кризис в России (см. § 1.3, рис. 4 и 5). Стоимость нефти марки Brent упала более чем в 2 раза с $105,9 (2013 г.) до $49,5 (2015 г.) за баррель (см. рис. 11). Соответственно, стоимость экспорта упала с $349 млрд. (2013 г.) до $151 млрд. (2016 г.) или в 2,3 раза, а в среднем в год до $225 млрд., или в 1,4 раза меньше, чем на третьем этапе.

На пятом этапе (2017-2019 гг.) стоимость экспорта углеводородного топлива и сырья возросла с $190 млрд. (2017 г.) до $230 млрд. (2019 г.), а в среднем в год $226 млрд., то есть практически совпала с кризисными 2014-2016 гг. Минимальный экономический рост в стране на уровне погрешности расчета ВВП.

В 2020 г. разразился мировой экономический кризис, вызванный коронавирусной пандемией, который спровоцировал тяжелый экономический кризис в России (ВВП снизился на 3,1%) из-за резкого снижения цен на углеводородное топливо и сырье, а также ограничение экономической активности из-за «коронавирусных» каникул в стране (см.  главу 7).

На рис. 18 показан курс $ ЦБ в России в период 1994—2020 гг. (по данным Росстата[4] и ЦБ).

Рис. 18 Курс $ ЦБ в России в период 1994—2020 гг. (по данным Росстата[5] и ЦБ).

Видно, что весь период 1994-2020 гг. (26 лет) можно разделить на 4 этапа, границами между которыми являются кризисные годы: 1998, 2009, 2015 и 2020 гг., когда валютный курс $ ЦБ скачкообразно (в течение 6-9 месяцев) вырастал:

Первый этап (1994-1998 гг.) закончился дефолтом 1998 г.. когда курс $ЦБ скакнул сильно, почти в 5 раз (5,8 руб. в 1997 г. до 24,5 руб. в 1999 г. и 28,1 руб. в 2000 г.). Более детально с 6,21 руб. (июль 1998 г.) до 20 руб. (декабрь 1998 г.), а далее до 24,5 (в 1999 г. в среднем), или в 4 раза. Это было вызвано искусственно заниженным курсом $ ЦБ на этом этапе (1994 - июль 1998 гг.) Девальвация рубля позволила уже в 1999 г. начать восстановительный рост экономики на следующем этапе (1999-2008 гг.) со среднегодовым темпом роста ВВП около 7% (см. рис. 5).

Второй этап (1999-2008 гг.) закончился мировым кризисом 2009 г., когда курс $ЦБ увеличился несильно, на 25% с 24,8 руб. в 2008 г. до 31,7 руб. в 2009 г. Более детально с 23,3 руб. (июль 2008 г.) до 28,2 руб. (декабрь 2008 г.), а далее до 31,9 руб. (в 2009 г., в среднем), или всего на 37%. В результате, на следующем этапе (2010-2014 гг.)  получили затухающий экономический рост в стране (см. рис. 5). В 2008-2009 гг. уровень девальвации рубля был недостаточным. поэтому через 5 лет в 2014-2015 гг. пришлось его девальвировать почти в 2 раза

Третий этап (2010-2014 гг.) закончился мировым нефтяным кризисом 2014-2015 гг., когда курс $ЦБ скакнул сильно, почти в 2 раза с 31,8 руб. в 2013 г.  до 60,9 руб. в 2015 г. Более детально с 34,6 руб (июль 2014 г.) до 55,8 руб (декабрь 2014 г.), а далее до 60,9 руб (в 2015 в среднем), или в 1,8 раза.

На этом этапе ЦБ искусственно поддерживал заниженным курс доллара, в результате вместо развития собственного производства товаров и услуг экономика страны испытывала серьезное давление импорта. Из рис. 12 видно, что такое давление началось уже в 2007 г. когда стоимость импорта по отношению к экспорту увеличилась на 10% (с 62, 2% до 72,4%). Если бы на этапе 2007-2014 гг. не поддерживался такой заниженный курс доллара, то через 5 лет, в 2014-2015 году не пришлось бы так драматически, почти двукратно девальвировать рубль по отношению к доллару. ЦБ и Минфин не должны были допускать таких скачков. На этом этапе курс $ЦБ должен был бы находиться на уровне 40-45 руб., тогда бы в 2014-2015 гг. не произошли такие шоки в экономике из-за почти двукратной девальвации рубля. 

На последующем этапе (2016-2019 гг.) такая сильная  девальвация рубля в 2014-2015 гг. не привела к какому-либо существенному экономическому росту. Эффект девальвации рубля был исчерпан. Это значит, что фактор импортозамещения, его масштаб для всей страны оказался незначительным (см. рис. 5).

Четвертый этап (2016-2019 гг.) закончился мировым кризисом из-за коронавирусной пандемии в 2020 г., когда курс $ЦБ вырос несильно, на 11% с 64,6 руб. в 2019 г. до 71,9 руб. в 2020 г.

На рис. 19 показана динамика экспорта углеводородного сырья и топлива (трлн. руб.) и курс $ ЦБ в России в период 1994-2020 гг. (по данным Росстата[6] и ЦБ).

Рис. 19 Динамика экспорта углеводородного сырья и топлива (трлн. руб.) и курс $ ЦБ в России в период 1994—2019 гг. (по данным Росстата[7] и ЦБ).

На рис. 19 показан гипотетический курс $ ЦБ если бы в 2008-2009гг. ЦБ девальвировал рубль до 45 рублей за $ЦБ, то экономический рост в 2010-2014 гг. продолжал бы оставаться на уровне в среднем 7% в год (1999-2007 гг.), а не 3,5%. При этом отечественное производство, а особенно сельское хозяйство, уже до санкций 2014 г. получили бы существенное развитие.

Кроме того, стоимость экспорта углеводородного сырья и топлива увеличилась бы на 23 трлн. руб. ($520 млрд по курсу $ЦБ = 45 руб.) которые были потеряны из-за переукрепления рубля и недооценки доллара. Эти средства можно было бы использовать на развитие экономики, роста благосостояния населения, а также поддержку импорта критического оборудования (обнуление импортных пошлин и других преференций).

В табл. 2 приведены значения ввозных пошлин и налога на прибыль в доходной части Федерального бюджета в России по годам, в период 2006-2020 гг.

Таблица 2.

На рис. 20 показаны значения ввозных пошлин и налога на прибыль в доходной части бюджета в России по годам, в период 2006-2020 гг., в соответствии с табл.2.

Рис. 20 Значения ввозных пошлин и налога на прибыль в доходной части Федерального бюджета в России по годам, в период 2006-2020 гг., (в соответствии с табл. 2.).

В России в период 2009-2020 гг. суммарные доходы бюджета от ввозных пошлин и налога на прибыль составили 14,6 трлн. руб. Минимум половину из этой суммы (7,3 трлн. руб. или в среднем 0,66 трлн. руб. в год) могли бы скомпенсированы из недополученных 23 трлн. руб. и остаться в экономике для увеличения валового накопления основного капитала (ВНОК). Сюда входит обнуление ввозных пошлин на средства производства, соответственно, они могли бы снизиться до 50%, а также уменьшение налогооблагаемой базы налога на прибыль, если она инвестируется в развитие производства. Общее снижение налога на прибыль также могла бы снизиться до 50%. В США снижают налогооблагаемую базу прибыли, если она инвестируется в производство в объеме до 2 млн. долл. в год. 

В 2013 г., в средине периода (2009-2020 гг.), ВВП равнялось около 70 трлн. руб., а доля ВНОК в ВВП – 0,22 (§ 1.3., рис. 8) или 15,4 трлн. руб.  Дополнительное увеличение ВНОК на 0,66 трлн. руб. в год (в период 2009-2020 гг.), это плюс 4,3% их ежегодного роста, что вызывает увеличение среднегодового темпа роста ВВП на 2,2% = 4,3%* k_ввп, где k_ввп = 0,5 (см. §1.3 рис. 6). ТАКОЕ УВЕЛИЧЕНИЕ ТЕМПА РОСТА ВВП НАВСЕГДА ПОТЕРЯНО ДЛЯ РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ!

Проведенный анализ показывает, что в «новой» России на всем периоде 1994-2020 гг. (26 лет) структура экономики изменялась мало, слабо диверсифицировалась, оставалась примитивной, определяющим образом зависящей от экспортных доходов углеводородного сырья и топлива, а также эффективности, а на самом деле неэффективности руководства ЦБ по управлению валютным курсом доллара. 

Россия имеет значительные собственные источники финансирования развития экономики. Среди них следует отметить государственные источники - золотовалютные резервы (ЗВР) страны и ликвидную часть (свыше 7% ВВП на начало 2021 г.) фонда национального благосостояния (ФНБ). Кроме этого, имеются банковские депозиты физических лиц.  По оценкам ВТБ в 2020 г. объем срочных депозитов в российских банках, составил 20,6-20,7 трлн рублей. В целом объем средств физлиц на банковских счетах (за исключением счетов эскроу) вырос на 1 трлн руб., составив около 31,5 трлн рублей.[8]

§3.1 О динамике золотовалютных резервов в России, в Польше, в новых и старых странах ЕС, ОЭСР и БРИКС в период 1992-2020 гг.

Золотовалютные резервы (ЗВР) — официальные запасы золота и иностранной валюты в центральном банке и финансовых органах данной страны, включая счета этой страны в международных валютно-кредитных организациях.[9] ЗВР создаются для покрытия дефицита платежного баланса государства и его «разрывов», проведение валютных «вливаний» для стабилизации котировок нацвалюты и поддержания ее курса относительно остальных зарубежных валют, оплата внешних госзаймов, обслуживание расчетных операций с другими государствами, формирование ликвидных запасов, погашение операций импорта и т.д.

На рис. 21 показана динамика ЗВР в России в млрд. долларах США (текущих) в период 1992-2020 гг.

Рис. 21 Динамика ЗВР в России в млрд. долларах США (текущих) в период 1992-2020 гг.

Видно, что в России в период 1992-2020 гг. ЗВР выросли с $5 млрд.  до $592 млрд., или почти в 120 раз. В период восстановления экономики (1999-2007 гг.) был самый быстрый рост ЗВР с $12,5 млрд. до $479 млрд., или почти в 40 раз. В последние 5 лет (2015-2020 гг.) ЗВР выросли заметно: с $370 до $592 млрд., или в 1,6 раз.

Видно, что в России в кризисные годы (1998, 2008, 2014-2016 гг.) ЗВР снижались до минимальных значений - по отношению к предыдущим годам: на 30%, 11% и 28%, соответственно. Такие существенные снижения происходили из-за политики Центрального Банка по сдерживанию курса $ ЦБ на уровне предыдущих лет за счет валютной интервенции из ЗВР. В декабре 2014 г. Центральному Банку пришлось перейти к полностью плавающему курсу $ ЦБ, чтобы остановить угрожающее сокращение ЗВР. Поэтому в кризисном 2020 г. плавающий курс $ ЦБ позволил увеличить, а не снизить ЗВР по отношению к 2019 г.

На рис. 22 показана динамика ЗВР в долях ВВП (в $ ЦБ) в России, в Польше, новых и старых странах ЕС в период 1992-2020 гг. 

Рис. 22 Динамика ЗВР в долях ВВП (в $ ЦБ) в России, в Польше, новых и старых странах ЕС в период 1992-2020 гг. 

Видно, что в России в период 1999-2020 гг. ЗВР в долях ВВП выросли с 6,4% до 39,8%, или в 6,2 раза. При этом в кризисные годы (2008 и 2014 гг.) они снижались значительно, соответственно: до 0,7 и 0,85 от значений предыдущих лет.  В этот период среднее значение ЗВР в долях ВВП ровнялось 24,5%. В Польше и новых странах ЕС ЗВР в долях ВВП выросли соответственно с 16,1% до 26%, или в 1,6 раз и с 16,9% до 31%, или в 1,8 раз, а в среднем находились на уровне 18% и 19,3% соответственно. В этот период в старых странах ЕС ЗВР в долях ВВП изменялись незначительно и выросли с 5,2% до 7,2%, а в среднем находились на уровне 5,8%.

Такой относительно низкий средний уровень ЗВР в долях ВВП в старых странах ЕС объясняется тем, что эти страны, обладают высоким экспортным потенциалом, широко задействованы в международной торговле, поэтому им нет необходимости держать значительный объем ЗВР в долях ВВП для того, чтобы обеспечить необходимый импорт и поддерживать курс евро или национальную валюту.

Польша и новые страны ЕС, в отличии от старых стран ЕС, не обладают таким высоким экспортным потенциалом и не так широко задействованы в международной торговле, поэтому им приходится иметь значительно большие объемы ЗВР в долях ВВП.

В ещё более зависимом положении находится Россия, в экспорте которой преобладает сырье и полусырье. Поэтому российский экспорт существенно зависит от конъюнктуры мирового рынка, в первую очередь нефти, нефтепродуктов, природного газа, черных и цветных металлов (см. § 2.2, рис. 17) 

На рис. 23 показаны объемы ЗВР в долях ВВП в 2020 г.: в России, в Польше, новых и старых странах ЕС, крупнейших странах СНГ, ОЭСР, Ближнего Востока, Юго-Восточной Азии и Африки (всего 53 страны из 193 стран — членов ООН).

Рис. 23. ЗВР в долях ВВП в 2020 г.: в России, Польше, новых и старых странах ЕС, крупнейших странах СНГ, ОЭСР, Ближнего Востока, Юго-Восточной Азии и Африки (всего 53 страны из 193 стран — членов ООН).

Видно, что в 2020 г. самые большие объемы ЗВР в долях ВВП были в Швейцарии и Сингапуре (145% и 107%, соответственно) – мировых финансовых центрах в Европе и Азии. Далее идут страны, в экспорте которых сырьевые товары и полуфабрикаты составляют бОльшую долю. Россия по этому показателю находилась на 8 месте с 40%, опережая новые страны ЕС – 31%, Японию 29%, Южную Корею 27%, Польшу – 26%, далее из крупных стран идут Бразилия 25%, Китай 24% и Индия 22%, старые страны ЕС – 8%. Для того, чтобы уйти с нефтегазовой «иглы» и производства полуфабрикатов, необходимо менять структуру экономики, а это значит направлять дополнительные инвестиции в новые несырьевые производства или реконструкцию старых. Источником таких инвестиций могли быть ЗВР, при условии их снижения хотя бы до среднего в период 1999-2020 гг. – 25% или до уровня Польши в 2020 году - 26%. Это 14%-15% ВВП, или 15-16 трлн. руб. в ценах 2020 г.

Другим источником инвестиций могла бы стать ликвидная часть фонда национального благосостояния (ФНБ) - государственного резервного фонда, первоначально предполагавшегося стать частью механизма пенсионного обеспечения граждан Российской Федерации на длительную перспективу[10]. ФНБ формируется за счёт дополнительных доходов федерального бюджета от нефтегазового комплекса и доходов от управления собственными средствами[11]. Согласно Бюджетному кодексу РФ, все нефтегазовые доходы от цены нефти сверх планки отсечения (40 долларов за баррель в 2017 году, далее ежегодно индексируется на 2% - 42,4 доллара в 2020 г.) считаются дополнительными и за их счет формируется ФНБ. Фактически, ФНБ наполняется из средств федерального бюджета, подлежащих обособленному учёту и управлению в целях обеспечения софинансирования добровольных пенсионных накоплений граждан России, а также обеспечения сбалансированности федерального бюджета и бюджета Пенсионного фонда России.

При этом закон предусматривает, что до накопления в фонде 7% ВВП все его средства должны размещаться на депозитах и счетах ЦБ, который инвестирует их только в высоколиквидные зарубежные активы, а свыше этой планки допускается размещение в иные финансовые активы, в том числе для финансирования самоокупаемых инфраструктурных проектов.

Глава ЦБ РФ Э. Набиуллина призвала проанализировать порог в 7% ВВП для начала инвестирования средств из ФНБ — достаточно ли этого объема, чтобы при необходимости противостоять резкому и длительному негативному изменению внешних условий, а также высказала опасения, что трата всех средств ФНБ сверх допустимого порога вернет зависимость РФ от цен на нефть.

На рис. 24 показана динамика ФНБ в текущих ценах и в долях ВВП в период 02.2008-01.2021 гг.

Рис. 24. Динамика ФНБ в текущих ценах и в долях ВВП в период 02.2008-01.2021 гг.

Видно, что за 2 года (с 01.2019 до 01.2021) ФНБ вырос с 4,04 до 13,55 трлн. руб., а в долях ВВП – с 3,7% до 11,7% или более чем в 3 раза.

Всегда важно считать ликвидную часть ФНБ - ту часть, которая еще не размещена в высоколиквидных зарубежных активах. На конец 2019 года она составила 6,5 триллиона рублей, или 6% к ВВП. А в 2020 году превысила 7% ВВП или около 7,5 трлн. руб.

Таким образом, в России имеются значительные государственные и частные источники финансирования для ускоренного экономического развития страны и на увеличение расходов на социальные нужды. На начало 2021 г. их объём составляет минимум 30 трлн. руб. = 15-16 трлн. руб. (из ЗВР) + 7,5 трлн. руб. (из ФНБ) + 7 трлн. руб. (30% банковских депозитов физических лиц).

Еще одним источником дополнительного увеличения доходной части консолидированного бюджета могла бы быть прогрессивная шкала налогообложения физических лиц на высокие доходы и дорогую собственность. В России он был введен только с 01.01.2021г., вместо обычных 13% - макс. 15%, постепенно он мог бы быть доведен до 25%, как в среднем в новых странах ЕС. При этом в Польше - макс. 32%, Венгрии - макс. 15%, Литва – макс. 32%, Латвия – макс. 31,4, Словакия – макс. 25%, Словения – макс. 50%, Чехия – макс. 22%, Эстония - макс. 20%. В старых странах ЕС: Германия, Франция, Испания - макс. 45%, ОЭСР: Великобритания макс. 45%, США макс. 39,6%, Япония - более 50%, Китае макс. 45% и т.д.