proatom.ru - сайт агентства ПРоАтом
Авторские права
  Агентство  ПРоАтом. 27 лет с атомной отраслью!              
Навигация
· Главная
· Все темы сайта
· Каталог поставщиков
· Контакты
· Наш архив
· Обратная связь
· Опросы
· Поиск по сайту
· Продукты и расценки
· Самое популярное
· Ссылки
· Форум
Журнал
Журнал Атомная стратегия
Подписка на электронную версию
Журнал Атомная стратегия
Атомные Блоги





PRo IT
Подписка
Подписку остановить невозможно! Подробнее...
Задать вопрос
Наши партнеры
PRo-движение
АНОНС

Вышла в свет книга Б.И.Нигматулина и В.А.Пивоварова «Реакторы с тяжелым жидкометаллическим теплоносителем. История трагедии и фарса». Подробнее 
PRo Погоду

Сотрудничество
Редакция приглашает региональных представителей журнала «Атомная стратегия»
и сайта proatom.ru.
E-mail: pr@proatom.ru Савичев Владимир.
Время и Судьбы

[29/12/2012]     Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации

Как, когда и кем были сделаны первые в стране тренажеры АЭС

Николай Кудряков,   к.т.н., Сосновый Бор

Приказ Министра среднего машиностроения СССР «О создании Центрального института повышения квалификации руководящих работников и специалистов» был выпущен 30 декабря 1967 года. 45 лет – дата не круглая, но зато тема острая. Тема подготовки кадров атомной отрасли  и её контрагентов сегодня выходит на первый план.


Возродить и превзойти систему обучения, которая существовала в Минсредмаше – вот задача сегодняшнего дня. И эта задача начинает осознаваться, и последний в этом году номер журнала «Атомное строительство»[1] целиком посвящен подготовке кадров.

В опыте Минсредмаша далеко не все достойно восхищения. Так, вместо анализа опыта эксплуатации своих реакторов (и обучения на этом опыте эксплуатационников Минэнерго) в Минсредмаше была создана система сокрытия этого опыта. Были скрыты обстоятельства инцидента на ЛАЭС в 1975 году, в результате чего мы и имели чернобыльскую аварию[2]. Возникает вопрос: не в порядке ли возрождения минсредмашевских традиций сегодня замалчиваются обстоятельства обрушения арматуры на строительстве ЛАЭС-2?

Впрочем, сегодня давайте будем вспоминать о хорошем.

Одна из самых светлых страниц в истории минсредмашевского ЦИПК – это создание первых в СССР и в России тренажеров атомных электростанций.

*   *   *

Систематическое создание и применение тренажеров для атомных станций  началось на рубеже 60-х — 70-х годов. Пионерами здесь оказались Соединенные Штаты. К 1972 году в США были развернуты четыре учебно-тренировочных центра, оснащенных полномасштабными тренажерами. Четыре – по числу фирм, поставлявших реакторные установки для американских АЭС[3]: каждая фирма-поставщик реакторного оборудования создавала учебную базу для подготовки тех, кто это оборудование будет эксплуатировать.

В 1972 году создание первого учебного центра для подготовки персонала АЭС начинается в СССР, при Нововоронежской АЭС. НВ АЭС в начале 70-х была символом и воплощением достижений советской науки и промышленности: реакторы 3-го и 4-го блоков НВАЭС – ВВЭР-440 - были нашими первыми серийными реакторами, им предстояло стать нашими первыми экспортными реакторами. При НВАЭС предстояло развернуть учебную базу для подготовки персонала из Венгрии, Болгарии, Чехословакии, Кубы, ГДР. Начинается проектирование АЭС «Ловиза», а финны наиболее ревностно отнеслись к подготовке персонала будущей АЭС. Они более других хотели видеть полноценный учебный центр и тренажер. Ради экономии времени в 1973 году под Международный учебно-тренировочный центр подготовки операторов АЭС с реакторами ВВЭР-440 начинается строительство типового школьного здания.

Директором НВАЭС был Федор Яковлевич Овчинников – выдающийся специалист, новатор и энтузиаст.  Это в немалой степени способствовало и тому, что НВАЭС как таковая стала школой передового опыта, и тому, что при этой АЭС быстро вырастал первый в стране УТЦ.

1972 год. Осмотрев Нововоронежскую АЭС, Фидель Кастро решит, что хочет такую же. Справа от Фиделя – глава советского правительства, председатель Совета министров СССР Алексей Николаевич Косыгин, крайний слева – директор НВАЭС Федор Яковлевич Овчинников.

Директор-энтузиаст есть, новоиспеченные инструкторы набираются из опытных работников НВАЭС, здание строится. А тренажеров атомных станций в стране нет, и вопрос о том, кто такой тренажер сможет сделать, становится вопросом существования самого учебного центра.

*   *   *

Иван Иванович Малашинин был военным моряком и военным инженером.

Сказать, что он был новатором и энтузиастом – это не сказать ничего.

По типу личности принадлежал к той же категории людей, что и Аксель Иванович Берг или Ашот Аракелович Саркисов. После Высшего военно-морского инженерного училища им. Дзержинского Малашинин был назначен в первый экипаж первой советской атомной подлодки К-3. Во время подготовки экипажа, которая проходила в Обнинске, в ФЭИ, на стенде-прототипе, он предложил, организовал и с несколькими единомышленниками сделал электронную схему, которая воспроизводила  динамику корабельной ядерной установки. По-теперешнему это было бы названо аналоговым тренажером.

За этой самоделкой вырастало целое направление в науке, целая технология. Электронный комплекс, с любой потребной полнотой и подробностью воспроизводящий функциональную модель ядерной энергетической установки, обозначил принципиальный шаг и в подготовке корабельных энергетиков, и в отработке техники.

В этом направлении появляются новые точки роста – к концу 60-х годов заявляет о себе Научно-исследовательский технологический институт (НИТИ) в Сосновом Бору, и лучшие тренажеры как наземных стендов, так и корабельных установок будут сделаны именно там.

Тем не менее Малашинин остался в истории как инициатор создания  первого в стране тренажера ядерной энергетической установки. Он  продолжает работу в основанной им области знаний, и репутация знатока номер один по созданию и применению тренажеров за ним сохраняется на долгие годы.  После 30 декабря 1967 года он привлекается к созданию в Обнинске Центрального института повышения квалификации Минсредмаша СССР, и 1971 году становится его директором. Возглавив ЦИПК, Малашинин начал искать для своей фирмы большую, рассчитанную на годы тему НИР — понимая, что реноме и благополучие учебного заведения определяется участием в научных разработках.

Реноме фирмы для Малашинина всегда было заботой номер один. Как человека и как администратор он был честолюбив и даже тщеславен. Статусным вещам - регалиям, званиям, членству в разного рода комиссиях - он придавал огромное значение, но это работало на людей на дело. В первые годы своего директорства он добился для своих подчиненных - команды молодых разработчиков АСУ Премии Ленинского комсомола по науке и техники. Премия Ленинского комсомола – это еще не Ленинская премия, но и она многое значила, но и её за так не давали. Любовь Малашинина к регалиям можно считать человеческой слабостью, но эти регалии Малашинин требовал честно зарабатывать, и эти регалии у Малашинина сами работали на дело. Малашинин был честолюбив в том смысле, что любил большие дела, любил масштаб, и хотел, чтобы всякое большое дело оплачивалось большой честью.

Малашинин любил показывать свои дела и свой институт лицом, показывать министрам и генералам (он считал, что учиться должны все – и министры, и генералы), Он был по-мужски красив и даже импозантен, на нем хорошо сидел гражданский костюм, он любил хорошо выглядеть - в прямом и переносном смысле. И чтобы хорошо выглядеть, он добивался договоров, объемов работ, техники, штатных единиц, квартир; он заставлял людей работать и давал им зарабатывать.

Только благодаря тому, что директором ЦИПК был Иван Иванович Малашинин, именно ЦИПК оказался фирмой, которая взялась за тренажер для Нововоронежа. 

Иван Иванович Малашинин (1926 - 1991), контр-адмирал, доктор технических наук, профессор. Фото автора, январь 1991 г..

*   *   *

В ЦИПК, в команду тренажера я, студент 4-го курса вечернего отделения Обнинского филиала МИФИ, попал в октябре 1977 года – под занавес работ над тренажером В-440.

Работа над тренажером В-440 была в значительной мере импровизацией, в ходе которой на ощупь отыскивалась формы организации труда и управления проектом. Никакого собственно проекта и не было – технические решения рождались методом проб и ошибок, а проектная документация оформлялась задним числом. На оформление рабочей документации – как сейчас помню, на заполнение кабельного журнала – меня в качестве лаборанта и поставили.

Кроме кабельного журнала я увидел подлинный коллектив, подлинную команду. Я увидел, что работа может быть самым и интересным, чем приходится заниматься в этой жизни.

В том же 1977 году был заключен договор между ЦИПК и Минэнерго Украины на разработку обучающего комплекса для Чернобыльской АЭС им. В.И. Ленина.

 
Октябрь 1977 г. НВ УТЦ, БЩУ тренажера В-440. Слева направо: В. А. Королев, В. Г. Попов, Н. А. Красько, Н.Н. Кудряков, А.В. Коротин (руководитель группы), И.И. Малашинин (директор ЦИПК), И.Е. Алексеева, В.А. Барышев, А. Мухаметшин, Б.Н. Буданов, Ю.А. Саркисов, В. Скондаков, В.П. Колышев.

 

Между 1980 и 1985 гг. Нововоронежский Международный учебно-тренировочный центр. Кубинские стажеры на занятии.

*   *   *

Если работа над тренажером В-440 была своего рода импровизацией, то в работе над тренажером РБМК-1000 была предпринята попытка сразу выстроить целесообразный процесс, когда все решения продумываются и оформляются. В 1978 году было написано Техническое задание, в 1980 — Эскизный проект. Комплект Эскизного проекта мы разослали на ознакомление в заинтересованные фирмы. Очень лестным оказался устный отзыв одного из корифеев канального направления Александра Яковлевича Крамерова – он сказал, что если мы сделаем хотя бы половину заявленного, это будет чудом.

Как бы ни хвалили нас со стороны, я по сию пору считаю «Эскизный проект» тренажера РБМК-1000, выпущенный в марте 1980 года, пособием и хрестоматией по планированию работы над большой информационной системой

*   *   *

Как система тренажер проектировался одновременно и «сверху»  и «снизу». «Сверху» - формировалась архитектура, «снизу» - нарабатывались блоки и фрагменты, которые были необходимы при любой макроструктуре. Сразу началась работа по созданию стандартных модулей, реализующих типовые задачи - например, расчет свойств воды и водяного пара, или динамика  автоматических регуляторов. Прошло несколько лет, и от оформления типовых задач мы естественным образом вплотную подошли к идее технологии, к идее САПР математических моделей.  Когда в конце 80-х все, как нечто невиданное, бросились изучать зарубежные САПР, можно было убедиться, что по постановке задач мы не только не отставали, но кое в чем опережали своих заокеанских коллег. В 80-е годы в ЦИПКе стала складываться вполне современная школа и методика цифрового моделирования сложных технических систем. Увы — именно в 80-е годы в стране обозначился общий провал в информационных технологиях и в САПР особенно.

*   *   *

Тренажер оказался изделием уникальным и в самом хорошем, и в самом плохом смысле этого слова. В плохом смысле он был уникальным потому, что тиражировать его было немыслимо. В его архитектуре отразилась вся тогдашняя слабость отечественной системотехники. Это был монстр, многомашинный комплекс. На машине ЕС-1066 (самой высокопроизводительной машине того времени) в режиме реального времени считались математические модели, на управляющем вычислительном комплексе СМ-1420 воспроизводились алгоритмы управления, через комплект микро-ЭВМ «Электроника-60» осуществлялся ввод-вывод информации. Но никак по-другому на тогдашней отечественной технике тогда сделать было нельзя.

Но этот тренажер был полностью цифровым! Он полностью воспроизводил функции системы централизованного контроля, он позволял запоминать, архивировать и затем вводить в качестве начальных условий любые текущие состояния! Этот тренажер практически сразу стал обвешиваться персоналками с дополнительными моделями и информационными панелями! Это тренажер стал учебной базой для целого поколения инструкторов, методистов и системотехников. И в начале 90-х он смотрелся как чудо, а слова Александра Яковлевича Крамерова я вспомнил на сдаче тренажера в опытную эксплуатацию, когда кто-то из коллег из МИФИ, повернув какой-то ключ и заворожено глядя на побежавшую под стеклом – тик-тик-тик! - стрелку, сказал без тени иронии: «Ну, прямо сказка».

А инструкторы быстро сообразили, что модель – это инструмент исследования и прогнозирования, и вдохновенно спорили, что будет с давлением в деаэраторе, если дернуть клапан на байпасе регулятора уровня в конденсаторе – и дергали, и подходили с плодотворными дебютными идеями – а можно ли изобразить дырку вот в этом коллекторе. Сложившееся тогда умение инструкторов и, как они нас называли, «яйцеголовых», разговаривать друг с другом и понимать друг друга- это тоже своего рода чудо и драгоценный опыт. Таких инструкторов, великих знатоков технологии, начинавших работать еще на ЛАЭС, без которых тренажер не был бы сделан, и которых надо было привлекать к работам с самого начала, назову по меньшей мере троих – Владимир Петрович Цыганков, Владимир Михайлович Ильин, Александр Яковлевич Токарев.

В своем окончательном виде тренажер стал совместным детищем ЦИПК и Смоленского УТЦ.

*   *   *

Одним из самых замечательных результатов работы над тренажером стала модель трехмерной нейтронной кинетики.

Традиционные на тот период модели активных зон, в которых нейтронное поле отображается гармоническим функциями, категорически не годилась. Поле должно реагировать на управляющие воздействия, выдаваемые человеком, следовательно, возмущения поля нужно моделировать с точностью до одного стержня ручного регулирования, а эти стержни образуют прямоугольную сетку с шагом один метр. Отсюда вытекает единственно возможное решение – для сохранения структуры деятельности человека-оператора модель нейтронной кинетики должна представлять собой честно решаемое трехмерное уравнение диффузии с шагом дискретизации, равным одному метру. Если шаг в один метр взять и по высоте, то расчетных узлов будет 800. Решение системы уравнений с матрицей коэффициентов 800×800 и в реальном масштабе времени – само по себе грандиозная задача. Отдельная грандиозная задача – записать и решить для каждого из 800 узлов уравнения динамики для: 1) температуры топлива, 2) температуры графита, 3) паросодержания, 4) концентрации йода, 5) концентрации ксенона, 6) положения стержней СУЗ.

Решил эту задачу Анатолий Владимирович Коротин – руководитель группы, формальный и неформальный лидер.

1988 год, Смоленский УТЦ. А.В.Коротин.

В математическом моделировании он ставил задачи и обсуждал результаты по системам совершенно разной физической природы. Сам он объяснял это свое умение тем, что читает учебники для техникумов, дескать, в учебниках для техникумов схвачена самая суть. Доля правды в этом утверждения есть, но в целом это был результат настоящего университетского образования. В свое время он окончил мехмат МГУ, и это, как говорится, многое объясняло.

Он мог разобраться не только в вычислительных задачах. Он разбирался в операционных системе, в архитектуре ЭВМ, он находил общий язык и системщиками, причем — с системщиками принципиально разных машин!

Наконец, он живо интересовался самой проблемой «человек-машина», тренажер для него был не просто программным комплексом, а прежде всего средством обучения человека.

Впрочем, вернемся к его детищу – к модели нейтронной кинетики. По расчетной схеме, по структуре, по перечню воспроизводимых параметров был получен замечательный расчетный инструмент, с помощью которого, если отказаться от реального масштаба времени, можно было бы воспроизвести и проанализировать многие режимы и состояния активной зоны реактора РБМК.  Во всяком случае на ней можно было воспроизвести пресловутый «концевой эффект», он же «первый ядерный запал».

Способна ли была эта модель воспроизвести чернобыльскую аварию – этот вопрос неоднократно задавался в разных вариантах и в разных аудиториях. При наличии надежных констант и при уменьшении шага интегрирования – могла бы.

На семинаре по динамике ЯЭУ в Институте ядерной физики им. Б.П. Константинова в июне 1990 года прозвучал вопрос – можно ли было бы избежать чернобыльской аварии, если бы персонал ЧАЭС прошел обучение на тренажере?

По собственно аварии ответ здесь может быть один – если реактор динамически неустойчив, если как объект управления он в определенных состояниях становится ненаблюдаемым и неуправляемым, то реактивностная авария на нем происходит с неизбежностью – с тренажером или без. Но на отсутствие тренажера, как на фактор, влиявший на квалификацию персонала, а значит, и на безопасность,  указывалось и на суде над руководителями ЧАЭС, и в решениях высоких инстанций. Необходимость тренажера после Чернобыля была внесена в основополагающие документы по безопасности – прежде всего, в ОПБ-88/97.

Создание силами ЦИПК тренажера энергоблока РБМК-1000 началось конкретно для Чернобыльской АЭС в 1978 году в рамках договора подряда между ЦИПК и Министерством энергетики и электрификации УССР. На работу отводилось шесть лет, срок выполнения – 1983 год. Можно ли было за это время сделать этот тренажер? Почему на эту работу ушло вдвое больше времени?

Американцы, оказавшиеся первопроходцами в систематической разработке тренажеров АЭС, оценивали трудозатраты на тренажер, если его делать с нуля, величиной в 100 человеко-лет. Если не иметь в виду изготовление и монтаж оборудования, строительные работы, устройство отопления, вентиляции и т.п., то эта цифра весьма реалистична. Если тренажером занимается кооперация, в центре которой стоит ядро, команда постоянной численностью в 20 человек, то за 5-6 лет тренажер сделать можно.

Костяк группы, сохранившейся под командованием А.В. Коротина после сдачи тренажера В-440, и начавшей работу над РБМ-1000,  насчитывал человек 10-12. Поначалу, на этапе Технического задания и Эскизного проекта, этого было достаточно. Дальше нужно было наращивать силы, искать специалистов – вернее, их искать бы не пришлось, их нужно было бы только позвать. Нужно было принимать на практику и на дипломы ребят из Обнинского филиала МИФИ, студенческое общежитие которого располагалось прямо через дорогу от главного корпуса ЦИПК.

Увы, увы! После ухода Малашинина в Москву, в Курчатовский институт, никаких действий по наращиванию и усилению  группы предпринято не было.

Для нового директора ЦИПК – Юрия Петровича Руднева – тема тренажера «своей» и «родной» не была, и поэтому статус и возможности группы в институте резко  понизились. Из команды, пользовавшейся покровительством директора, и работавшей на его политическое и научное реноме, группа была разжалована в рядовые. Юрий Петрович Руднев не делал ничего, что способствовало бы ее усилению и развитию. Наличие в своем институте команды, занимавшейся тренажером, он в лучшем случае терпел. Можно ли осуждать его за это? Как руководитель, как директор государственного учреждения, он ИМЕЛ ПРАВО делать то, что считал нужным, и не делать то, что нужным не считал.

Гораздо хуже, что тогда, на рубеже 70-х – 80-х годов, и в атомной отрасли практически невозможно было найти руководителей, для которых тема тренажера была бы своей, родной и необходимой.

Были руководители, у которых тренажер как понятие, как категория вызывал реакцию раздражения и отторжения. Даже сегодня встречаются люди, убежденные, что обучить человека работе пульте ядерного стенда можно на словах и на пальцах. Даже сегодня можно предприятиям, имеющим в своем составе ядерные установки, не выделять ни копейки финансирования на поддержание и развитие учебной базы. А уж в те годы! Что тренажеры – это блажь, считал, например,  Михаил Антонович Чеповский, читавший в Обнинском филиале МИФИ курс «Атомные электрические станции». Он обещал, что сделает всё, чтобы диплом на такую тему, как у меня – математическая модель для тренажера АЭС – в институте видели в первый и в последний раз.

Показательная история произошла с самой первой попыткой создания тренажера РБМК для Ленинградской АЭС, с попыткой, которая была предпринята в Научно исследовательском технологическом институте, и о которой мы в Обнинске поначалу ничего не знали.

Вот как об этой истории рассказал участник событий Семен Давидович Малкин:

«… по указанию АП[4] были начаты работы по созданию полномасштабного тренажера для ЛАЭС… Министром Ефимом Павловичем Славским был подписан Приказ по Минсредмашу, предписывающий выполнение этой работы с её завершением до пуска 1-го энергоблока. Был заказан и поставлен второй комплект блочного щита управления, спроектирована пристройка, в которой должен был размещаться тренажер, и начата разработка математической модели энергоблока с учетом модели Северо-Западной энергосистемы.

Математическая модель Северо-Западной энергосистемы должна была войти в состав полномасштабного тренажера ЛАЭС для того, чтобы можно было отрабатывать взаимодействие операторов энергоблока и диспетчеров энергосистемы. Этот вопрос беспокоил тогда АП, так как доля ЛАЭС в Северо-западной системе была весьма велика.

К сожалению, не все руководители МСМ понимали важность и необходимость  выполнения этой работы. Некоторые из них даже были убеждены, что тренажер нужен только до пуска … , а после пуска необходимость в тренажере полностью пропадает.

… в конце концов работы по проекту создания тренажера ЛАЭС были сорваны, пристройка к зданию, где должен был размещаться тренажер, так и не была построена, БЩУ продан…»[5]    

Описанные перепетии происходили между 1969 и 1973 годами. Т.е. работы по созданию тренажера В-440 в обнинском ЦИПК начались как раз после того, как в Сосновом Бору была сорвана разработка тренажера для ЛАЭС. И вполне уместен вопрос – а как в такой обстановке вообще мог быть создан Нововоренежский УТЦ и тренажер? Видимо, только потому, что центр был международным, а процессом руководили такие люди, как Овчинников в Нововоронеже и Малашинин в Обнинске.

И дело не только в личностях, но и в организации работ. Тренажер для Овчинникова Малашинин сделал по прямому договору подряда – а это подразумевает и дисциплину, и качество, и сроки.

А буквально через год после начала работ по тренажеру для ЧАЭС  договорные отношения ЦИПК с заказчиком были свернуты по указанию из Москвы. Место размещения тренажера из Припяти было перенесено сначала в Курчатов, на Курскую АЭС. В 1980 году создается – пока на бумаге – Смоленский учебно-тренировочный центр, и тренажер привязывается к Десногорску. В 1979 году создается ВНИИАЭС – Всесоюзный научно-исследовательский институт по эксплуатации атомных электростанций. Создается филиал ВНИИАЭС в городе Ереване - со статусом головного предприятия по разработке средств обучения для атомной энергетики. Я считал и считаю, что создание за Большим Кавказским хребтом головного предприятия по разработке тренажеров было решением необоснованным, ошибочным, и в перспективе - провальным. Но сколь ни ошибочным кажется создание филиала ВНИИАЭС как отдельно взятого предприятия, гораздо хуже, что на уровне отрасли была создана совершенно фантастическая схема организации и оплаты работ, когда одни и те же предприятия по одним и тем же работам выступали друг по отношению к другу и заказчиками, и исполнителями одновременно. Об исполнительской дисциплине, о сроках и о качестве можно было забыть.

Филиал ВНИИАЭС был разработчиком следующего тренажера для Нововоронежского УТЦ - ВВЭР-1000, прототипом которого был V энергоблок (и в качестве исполнителя работ сорвал все сроки), был исполнителем ряда разработок для Смоленского УТЦ, и был для Смоленского УТЦ формальным поставщиком полномасштабного тренажера – тренажера, реальным разработчиком которого был ЦИПК, оказавшийся у филиала на субподряде. Смоленский и НВ УТЦ, - наиболее заинтересованные в результатах стороны, - были лишены реальных полномочий заказчика, и поначалу выполняли роль места, где надлежало разместить тренажеры, головным разработчиком которых считался филиал. Лишение учебно-тренировочных центров реальных функций и полномочий заказчика сильно усложнило и затянуло работы. Кроме того, если поначалу Нововоронежский УТЦ был создан как подразделение Нововоронежской АЭС, а Смоленский УТЦ – как подразделение Смоленской, то позже оба они вошли в состав объединения «Атомэнергоналадка» - АЭН. В таком решении были свои резоны но был и один минус. С включением учебных центров в состав АЭН и с исключением их из состава атомных станций соответствующие атомные станции  выключаются из процесса создания тренажеров, что на ходе работ тоже сказалось не лучшим образом. Никаких форм конкретного и ответственного участия специалистов САЭС в разработке тренажера предусмотрено не было. А делать тренажер атомной станции, не опираясь на поддержку атомной станции – это нонсенс.

Впрочем, что там атомная станция! Атомная станция по мере сил, так сказать, факультативно, помогала.

Гораздо хуже, что делать тренажер приходилось без участия Главного конструктора (НИКИЭТ) и Научного руководителя проекта АЭС (ИАЭ им. И.В. Курчатова) – то есть без согласованных физических характеристик, в частности - без достоверных значений коэффициентов реактивности. И малоопытность филиала ВНИИАЭС на фоне всей организации дела выглядит вполне извинительной.

Почти в информационном вакууме и в организационном хаосе мы вдесятером и работали на протяжении почти 10 лет, пока к работам по собственно тренажеру не подключились плотно программисты, электроники и технологи Смоленского УТЦ/. Работали, и организацию работ и управление отраслью и государством не оценивали.

И еще одно обстоятельство. Любая специфическая вещь успешно создается только на некоей общей основе. А тренажер – это вещь специфическая.

Общая основа, на которой создается тренажер - математическое моделирование. Тренажеры органично появляются там, где есть вкус, навыки и культура создания математических моделей для других – боле простых или более сложных – задач. Тренажерные модели часто являются адаптированными версиями моделей исследовательских Тренажерные модели реального времени опираются на результаты расчетов, выполненных по моделям более сложным и поэтому более «медленным». Между тем более точных, сложных и «медленных» динамических моделей энергоблока РБМК-1000, глядя на которые и используя которые, можно было бы написать модель для тренажера – таких моделей просто не существовало. Разработка подобных моделей в начале 80-х только начиналась. Дефицит моделей динамики энергоблока РБМК-1000 приводил, в частности, к мучениям с настройкой регуляторов уровня воды в барабанах-сепараторах. Памятная многим причастным к эксплуатации РБМК ситуация: при сбросе мощности до уровня 50% начинался провал уровня воды, с каковым провалом автоматические регуляторы не справлялись, и дело заканчивалась срабатыванием аварийной защиты реактора по уровню в барабанах-сепараторах. Чтобы получить алгоритм регулятора, нужно понять суть возникающего колебательного процесса, а объяснить суть процесса могла только математическая модель. Первые математические модели, пригодные для исследования переходных процессов и выработки рекомендаций по регулированию энергоблока РБМК-1000 – хотя и непригодные напрямую для тренажера – были получены в начале 80-х годов во вновь созданном ВНИИАЭС.

Для тренажера мало описать динамику основных регуляторов. Для тренажера нужно воспроизвести условия деятельности человека-оператора, поэтому нейтронная кинетика в тренажере должна воспроизводиться с точностью до одного стержня ручного регулирования. Теплогидравлика должна воспроизводиться с точностью до одного технологического канала, до одного запорно-регулирующего клапана.

Львиная доля математических моделей, которые мы должны были сделать для тренажера, никаких прямых прототипов не имела.

*   *   *

Моделирование теплогидравлики – эту задачу А.В. поручил (и показал с чего начать) автору этих строк. Расчет расходов в системе параллельных кипящих каналов в реальном времени – этого тогда не делал никто. В конце 1980 года были получены первые численные «прогоны». Одна итерация поканального расчета расходов через активную зону по самой простой – равновесной гомогенной – модели пароводяной смеси с семью участками по высоте на машине ЕС-1022 потребовала одну целую и двадцать семь сотых секунды процессорного времени. А приличный цифровой тренажер должен обновлять информацию хотя бы пять раз в секунду. А кроме теплогидравлики каналов были нейтронная кинетика и еще десятки задач, а кроме задач математических были задачи системные и сервисные, и все эти задачи надо было втиснуть в доли секунды. Машины, которая могла бы посчитать динамику РБМК в реальном времени, тогда, в конце 70-х, не существовало ни в стране, ни в мире. Конечно, мы надеялись, что появится что-то лучшее, чем ЕС-1022, но мы обязаны были сделать все от нас зависящее для снижения объема вычислений до объективного минимума. Началась изнурительная борьба за минимизацию числа операций при сохранении физического существа отображаемых процессов, началось вылизывание уравнений, численных схем и алгоритмов, борьба за сходимость, устойчивость и монотонность итерационных процессов, борьба с плохо обусловленными матрицами и их возмущенными правыми частями.

Главным впечатлением тех лет осталось счастье инженерного и исследовательского; труда, в котором творчество - как при составлении уравнений и численных схем, - сочетается с умением выполнять рутинную и черновую работу. Работа инженера — это работа, развивающая душу; это работа, заниматься которой интересно и радостно, забыв не только о часах, но и о календаре— это я узнал именно там и именно тогда.

ЦИПК и Смоленcкий УТЦ дали мне счастье большой и честно сделанной работы, работы вместе с хорошими людьми.

Евгений Александрович Черторижский был своего рода Главным теоретиком тренажеростроения, он осваивал - и внедрял в наши мозги - понятийный аппарат эргономики, инженерной психологии и инженерно-психологического проектирования, старался читать все, что выходило на эту тему.  Вместе с Коротиным он сформулировал и по сей день актуальный и должным образом не оцененный критерий адекватности тренажера объекту, а именно: сохранение структуры деятельности человека-оператора.


Розов Владимир Иванович.


Программирование прикладных задач было его духовной потребностью и образом жизни. Наиболее органичное и естественное его состояние – в кресле перед монитором, на котором – очередная версия его очередной программы. Начал было работать у Малашинина в ЦИПК в качестве аспиранта, бросил, ушел, диссертацию не написал, работал  оператором реактора в одном из обнинских «ящиков». С началом работ по тренажеру РБМК-1000 в ЦИПК не вернулся, перебрался в Смоленский УТЦ. Сделал львиную долю работы по моделированию турбины. Ушел из жизни я в 2012 году.










Королев Валерий Александрович – электрик и электроник, разработчик модели электрической части АЭС. Принадлежность к электротехническому сословию написана у него если и не на лице, то на негнущихся пальцах и на ладони единственной оставшейся левой руки.  В Учкудуке – легендарном средмашевском Учкудуке – он попал под высокое напряжение, пытаясь вытащить другого человека. Между пальцев протеза правой руки он вставлял пинцет, граненый цанговый карандаш, рейсфедер – и писал, чертил тушью, печатал на машинке, паял. Он был сгустком энергии, воплощением жизнелюбия и стойкости, всегда подтянут и выглажен. Великий меломан и великий знаток мировой звуковоспроизводящей электроники.

Великим знатоком поэзии Евтушенко и Вознесенкого и прозы Булгакова, Ильфа и Петрова был Виктор Александрович Барышев – главный специалист по модели системы управления. Из всей тренажерной команды ЦИПК и Смоленского УТЦ именно он был для меня самым близким по духу человеком. Выпускник физтеха, он был напрочь лишен какого бы то ни было снобизма, столь свойственного многим физтеховским. Ему были свойственны самоирония и тонкий и точный юмор, он выглядел воплощением сдержанной надежности, доброты и порядочности.

Виктор Барышев. Десногорск. Короткий отдых.

Коротин называл Барышева «Виття» - цитируя Пикуля. Наш математик номер один обожал историческую прозу и обладал безусловным талантом лицедейства – сюжеты из романов и эпизоды производственных совещаний с участием руководства он озвучивал в лицах, на лица не взирая, цитируя и пародируя «самого» Малашинина.

Он мог процитировать не только Пикуля, но и Гегеля. Он мог написать реферат по философии по поводу теории познания и определения материи. 

Вспоминая этих людей, я сегодня как дурной анекдот воспринимаю  статьи некоей Е.В. Комлевой из какого-то Институт философии и политологии, Технический университет, г. Дортмунд, Германия, - о том, что нам-де не хватает социально-гуманитарного измерения.[6] Милая г-жа Комлева, выпускникам советского МГУ и физтеха социально-гуманитарного хватало! А самое главное – духовность этих людей заключалась в том, что они много и честно работали.

*   *   *

С Иваном Ивановичем Малашининым в последний раз я общался в январе 1991 года.  Я рассказал, что народом тренажер воспринимается нормально, что занимаются с интересом, а уходя с занятий,  норовят пожать руку. И что уважение со стороны станционных оперативников для меня оказалось очень значимым.  Малашинин засмеялся: «Так ради этого и стоит жить!».

Инструктор Владимир Михайлович Ильин оценивает воспроизведение динамики барабана-сепаратора.

*   *   *

К концу 80-х годов ЦИПК оказался предприятием, разработавшим наибольшее количество полномасштабных тренажеров атомных электростанций в стране — целых два. Больше никто ничего не сделал. К концу 80-х годов в ЦИПКе сложилась целая школа, целая традиция, целое направление. В ЦИПКе сложилась замечательная команда. У ЦИПКа были замечательные шансы стать одной из ведущих отечественных фирм в этой области, т. е. стать тем, чем стали фирмы Александра Евгеньевича Крошилина и Семена Давидовича Малкина. Увы, со сдачей тренажера РБМК-1000 в промышленную эксплуатацию в декабре 1990 года это направление в ЦИПКе было свернуто.

Нынешний ЦИПК тренажерами не занимается ни в каком виде.

Но нынешний ЦИПК является тем, чем он есть, и более или менее уверенно смотрит в будущее в изрядной степени благодаря команде руководителей и специалистов, пришедших из Смоленского УТЦ. Из Смоленского УТЦ, который сам в свое время встал на ноги и обрел лицо в немалой степени благодаря тренажеру, разработка которого была начата в ЦИПК для Чернобыльской АЭС им. В.И. Ленина.



[1] http://www.atomsro.ru/Magazine/20/

[2] «Практически разработанная межведомственная система обмена опытом была категорически заблокирована руководством НИКИЭТ (конкретно – И.Я. Емельяновым) … Руководство Минсредмаша, согласовавшее создание этой системы обмена, не смогло (или не посчитало важным) преодолеть эти возражения… Результатом явилось слабое понимание эксплуатационным персоналом Чернобыльской АЭС важных характеристик реакторной установки… Об имевших место событиях на Ленинградской АЭС многие специалисты атомной энергетики с удивлением узнавали после чернобыльской аварии»  - В. Сидоренко. Управление атомной энергетикой // «Ядерное общество», №3-4, 2001 г., с. 62-63.

[3] «General Electric», «Westinghouse Electric Company», «Babcock & Wilcox», «Combustion Engineering».

[4] Анатолий Петрович Александров, директор Института атомной энергии им. И.В. Курчатова и основатель НИТИ – Авт.

[5] Малкин С.Д. О полномасштабном тренажере Ленинградской АЭС. В кн.: История РБМК. История атомной энергетики Советского Союза и России. Вып. 3 – 2003. с. 149.

[6] См., например: От православия к феномену ядерной энергии: попытка социокультурного соосмысления. http://www.proatom.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=4091&mode=flat&order=1&thold=0

 

 
Связанные ссылки
· Больше про Время и судьбы
· Новость от Proatom


Самая читаемая статья: Время и судьбы:
О.Пеньковский - «шпион века» или «подстава» КГБ?

Рейтинг статьи
Средняя оценка работы автора: 4.71
Ответов: 14


Проголосуйте, пожалуйста, за работу автора:

Отлично
Очень хорошо
Хорошо
Нормально
Плохо

опции

 Напечатать текущую страницу Напечатать текущую страницу

"Авторизация" | Создать Акаунт | 25 Комментарии | Поиск в дискуссии
Спасибо за проявленный интерес

Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 29/12/2012
А почему про армян ничего не сказано, которые делали тренажер ВВЭР-440 в Нововоронеже? Правда при его сдаче меня посадили за панель с отверткой, где я крутил нужные стрелки, так как первый и второй контур "работали" независимо друг от друга.


[ Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 29/12/2012
Насколько известно, В-440 таки делал Обнинск, на настройку действительно ушло много сил, но армяне делали и по существу не сделали тысячник.


[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 29/12/2012
Что стало с кубинскими стажерами?


[ Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 29/12/2012
Что стало с Кубинской АЭС?


[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 29/12/2012
А что, была и такая в Гаване?


[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 29/12/2012
Называлась "Хурагуа"


[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 29/12/2012
Вот здесь про кубинскую АЭС. Её угробили перестройка и развал Союза.

http://energy-for-life.livejournal.com/2822.html


[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 29/12/2012
Её спроектировал СПбАЭП, но работы были свернуты


[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 29/12/2012
И  Кубинская АЭС,и с СПбАЭП уже ушли в прошлое....


[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 29/12/2012
И  Кубинская АЭС,и с СПбАЭП уже ушли в прошлое....

То приходится смириться с тем, что мы (Россия) никто и зовут нас никак, сползаем в никуда


[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 29/12/2012
Что стало с кубинскими стажерами?

Вопрос, конечно, интересный. Вернулись на родину скорее всего, а что стали делать после прекращения работ по АЭС - кто знает...


[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 30/12/2012
Спасибо Николаю Кудрякову, что не стал разбавлять действительно светлые воспоминания 80-х современной "реальностью". А вот кто и где сейчас из "бойцов" российского атомного тренажеростроения хорошо бы добавить, да и фотографий надо побольше и фамилий. Присоединяюсь к блестящей оценке Анатолия Владимировича Коротина и тренажерной команды ЦИПК.


[ Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 30/12/2012
Спасибо. Только в светлых воспоминаниях я фактически рассказал, что  в конце 70-х - начале 80-х включился могучий механизм торможения. А что касается фотографий - то надо будет сделать еще один материал, посвященный не только ЦИПКуЮ но и Десногорску. За любые подробности и фотографии буду благодарен. 


[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 31/12/2012
Спасибо автору за исторический экскурс. Некоторых из этих пионеров тренажеростроения я знал и имел честь вместе работать. Но история не остановилась, из ВНИИАЭС выросла новая современная тренажеростроительная фирма, которая усовершенствовала технологию и создала полномасштабные тренажеры для российских (Балаковская, Кольская, Ростовская, Билибинская, Курская, Смоленская, Новоронежская) и зарубежных АЭС, построенных по советским и российским проектам (Запорожская, Ровенская, Южно-Украинская, Хмельницкая, Тяньваньская, Куданкулам). И сегодня она выполняет параллельно 6 проектов тренажеров для действующих и строящихся АЭС. Так что традиции живы, несмотря ни на что.


[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 03/01/2013
Давайте достроим Хурагу вместо этой аккую, от которой и так очко играет у её руководителей!


[ Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 03/01/2013
По поводу достроить - Кстати да.


[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 07/01/2013
Учился на СИУРА в Десногорске в 1988 году на ПМТ, хоть и работаю на Игналинской АЭС- РБМК-1500. Но польза была огромная.
Участвовал в создании ПМТ для Игналинской АЭС. Вот уже 15 лет, начаная с 1998 года, отработал на нем инструктором. Сейчас, по условию действия лицензии после останова блоков ИАЭС, тренирую персонал БЩУ на ПМТ на заглушенном и остановленном реакторе. Это до выгрузки топлива из реакторов. Скучновато, но польза есть.
Константин Перадзе


[ Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 07/01/2013
А Вы их на какие задачи тренируете?



[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 08/01/2013
На остановленном и расхоложенном реакторе (кстати анализ событий WANO на остановленных блоках показал актуальность тренировок):
1. Поиск течей КМПЦ (более двух десятков мест течи, три из которых основаны на реальных случаях).
2. Отказы оборудований (включая КИП). На БЩУ осталось два человека ЗНСС и ВИУБ.
3. Перед проведением дезактивации КМПЦ специально проводилось обучение по программе дезактивации.
4. После аварии на АЭС Фукусима был разработан аналогичныя сценарий.
Константин Перадзе
Игналинская АЭС, Литва, РБМК-1500


[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 08/01/2013
Константин, привет!выходит, не поломали еще нашу игрушку?))Денис Батурин


[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 08/01/2013
Денис, привет. Наша игрушка еще работает, несмотря на то, что последнее руководство, далекое от атомной энергетики, всячески пыталось уничтожить ПМТ. УТЦ на ИАЭС больше нет- это результат деятельности одной дамочки, которая возмнила себя атомщицей не имея ни одного часа опыта работы в атомной энергетике- назначение таких личностей доказывает ленинский подход- если любая домохозяйка может управлять государством, то уж Атомной Станцией тем более.
Константин


[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 11/01/2013
Ленин говорил ровно противоположное - что каждая домохозяйка НЕ может управлять государством, что она должна учиться.

Мне сейчас, когда я гляжу и слышу про таких домочек и их кураторов,  больше нравится другой ленинский тезис - "и расстреливать побольше"


[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 11/01/2013
Очень хороший честный рассказ об истории тренажеров. Но есть неточности.
1. Первый тренажер для АЭС был сделана на кафедре автоматики МИФИ.  1972г БН-350 тогда г. Шевченко Руководитель Борис Алексеевич Кувшинников. Конечно, аналоговая техника.   Кстати,  о юбилее физпуска  29.11.1972, нигде ничего не проскочило. А это же был первый промышленный  БР в мире.
2. Иван Иванович Малашинин был военным моряком и военным инженером. Он не только знал, но и участвовал в создании серии  тренажеров в Обнинском центре ВМФ. По тем временам это была сказка. Более 10 тренажеров по основным системам. Например, надо было за секунды ликвидировать течь. Места операторов БЧ-5 качались, имитирую морскую качку


[ Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 11/01/2013
Спасибо.

Малашинин заслуживает отдельной статьи, поэтому буду благодарен за материалы, если Вы причастны.

Да и про БН-350 - достойный сюжет. Я полагаю, редакция примет, если напишете, или посодействует в подготовке материала, если поделитесь идеей и попросите помочь.

Автор.

Мой адрес: atomgrad@mail.ru


[
Ответить на это ]


Re: Критерий адекватности. К 45-летию Центрального института повышения квалификации (Всего: 0)
от Гость на 13/05/2022
Уважаемый Николай Кудряков!1. А не слабо обновить по 2022?2. Может отдельные статьи по самым значимым директорам ЦИПК к дате 2022?С уважением В,Ф.Украинцев


[ Ответить на это ]






Информационное агентство «ПРоАтом», Санкт-Петербург. Тел.:+7(921)9589004
E-mail: info@proatom.ru, Разрешение на перепечатку.
За содержание публикуемых в журнале информационных и рекламных материалов ответственность несут авторы. Редакция предоставляет возможность высказаться по существу, однако имеет свое представление о проблемах, которое не всегда совпадает с мнением авторов Открытие страницы: 0.21 секунды
Рейтинг@Mail.ru