[10/03/2017] Ответ невпопад
Д.
А. Тайц, к.ф.-м.н.
Двенадцать лет с помощью редакции АС я готовлю
и регулярно публикую материалы, связанные с темой устремленности человека к постижению мироустройства. Наука о природе – это, прежде
всего, физика, – это установил Аристотель, и то, о чем я писал, конечно,
связано с современными представлениями этой ответственейшей наидостовернейшей после
математики науки.
Просматривая замечания на эти
публикации, я обнаружил, что многих откликнувшихся волнует не научное
содержание и сознательно выделяемый метафизический аспект. Неизменная тема
откликов – оповестить мир о всемирном заговоре злонамеренных, хитроумных
интеллектуалов с целью сбить науку с пути «истинного, естественного» познания,
подсунув картину мира в «упаковке» КМ и особенно ОТО. Зачастую
заговорщики-нобилеанты умышленно разрушают «оматемативая» естественное
мировосприятие и, ради наживы, навязывают человечеству извращенную потребность
в технологических новациях.
Знаковыми именами в связи с
этим часто упоминаются «Эйнштейн» и «Фейнман». Недвусмысленно обозначается, что
источник пагубных веяний – потомки «гонимого Авраамова племени», уличаемые во
всеобщем плагиате, в частности, «всех теорий относительности» и повсеместном их
насаждении при помощи Ротшильда. Было бы преувеличением, или даже незаслуженным
комплементом, называть такого рода комментарии к моим публикациям «воем
беотийцев» и, тем не менее, настоящей статьей я опять (уже в который раз!)
предоставляю возможность очередной попытки воспроизведения этих нападок.
Согласно мнению Аристотеля, первым великим философом-физиком
был Фалес из Милета (640/624 — 548/545 до н. э.). Он основал науку «натуральную
философию», науку о природе, которой Аристотель дал название «Физика». С тех
пор эта единственная наука точного проверяемого ответственного знания отыскания
«истины», знания, которое осознанно не оставляет без внимания и не отвергает
возможность ошибки, и исходит из верховенства воспроизводимого (!) опыта. Это
особая наука, принимающая, включающая в свой канон принцип «фальсификации»,
т.е. осуществление реального опыта, допускающего опровержение. Никогда, начиная
с самой древности, в отличие от других наук и учений, физика не включала в свой
свод магических, мистических, ритуальных действий. Вместо этого, все это в этой
культуре знания заместила математика. На протяжении более тысячелетия
аргументом и опорой в поиске закономерности
была мера: геометрическая длина, площадь, объем, форма, сила – вес.
Время, как свойство интимного самоощущения, с одной стороны,
и, с другой, грандиозного космического проявления: смен времен года, смен фаз
Луны, регулярности движения Солнца и звезд, т.е. могущественная внеземная
сущность, не представлялось физическим параметром, тем более, доступным
управлению и манипулированию смертными. Времени в идущей от греков физике не
было, тем более, как варьируемого параметра опыта. Оно появилось в физике Галилея.
То, что это гениальный прорыв в постижении мира – очевидно, но это не самое
главное. Это Божественный дар науке, знанию, цивилизации для последующих
времен. Он выражен в понятии скорости, как физической функции для выделенного
элемента физического объекта. Именно это обеспечило возможность Науке выразить
и обосновать понятие импульса, силы, энергии, массы, периода, теорий
периодичности (колебаний), кинематики, динамики, термодинамики, ЧТО, ОТО,
астрофизики, КМ – ВСЁ, что достойно именоваться наукой, а самой физике обрести
цивилизационную миссию.
А ведь Галилей, по существу, совершил некое «преступление»
по отношению к «меченосному ордену естествоиспытателей». Время – это не мера.
Что предоставляет бревно или камень, лежащий на дороге – это не мера 1000
канонических шагов Римского легионера. Это интимнейшее, трудновыразимое,
ускользающее от эталонирования переживание размышляющей личности. Если Вы
поставили чайник на газ, и спокойно сели в ожидании, что через 5 минут он
закипит (вы можете даже забыть включить газ), – это ваше бездеятельное
переживание и есть время. «Форма внутреннего созерцания» – по мудрому Канту.
Естественная внечеловеческая «Объективность» (точнее,
«внесубъективность») науки о природе была нарушена. Галилей: Первая
спиритуалистическая революция в физике. Это стало очевидным через четыре
столетия, когда границы объективности и субъективности в системах постижении
мира, охватываемого нашим сознанием, становятся не четкими. А
материалистические определения – слишком грубыми и несовместимыми с принципами
реализма экстремальных состояний и взаимодействий, открывшихся в ХХ веке.
Реальный Призрак спиритуалистической сущности точного проверяемого знания,
впущенный в науку через параметр времени Галилеем, скрывался, точнее, как
«Призрак» был незаметен в блеске великих открытий и триумфальных предсказаний.
Но этот призрак с невероятной взрывной мощью ворвался в
науку, и дал о себе знать через простенькое, почти «плебейское» в своей
«примитивной», не украшенной, изысканной, утонченной математической символикой,
трехбуквенне уравнение Гейзенберга. Это вторая спиритуалистическая революция. И
если и существует сложность и трудность в подходах к освоению, хотя бы
частично, картины, которую предлагает нам современное состояние Науки, то это
не столько из основополагающих открытий Эйнштейна, Планка, Бора, де Бройля,
сколько из синтетического смыслового принципа обобщения законов Природы и Мира
на ее исходном, предельно опущенном к «основанию» базового уровня существования
реальности, как физической сущности. «Соотношении неопределенности
Гейзенберга». Воздержимся от эмоциональных оценок следствий этого уравнения
(Закона Природы). Их удивительные следствия и глубинная значимость для
размышляющего об охвате и сути существования досконально описаны и проанализированы. Интересно, что в рамках раскрытия
особенностей этого закона, массив постижимого возрастает и ширится вместе с
объемом, недоступным пониманию, но, тем не менее, оптимистическим даже в своей
недоступности для мыслящего,
озабоченного своей конечностью. «Шаги за Горизонт» – так назвал это Вернер
Гейзенберг.
Так или иначе, из закона Гейзенберга (а он, по сути, основа
всех принципов построения КМ) следует, что для любой частицы, из которой
составлены мы и Мир, выявление истинного, т.е. «собственного значения» (а оно,
«таки», существует, ибо незыблемы законы сохранения!), неизбежно следует, что
частица оказывается где угодно в любом месте Вселенной. Возможно, а в
определенном смысле это так, смерть личности – обретение состояния
«собственного значения» и существование, как трансформация в транскрипции
законов сохранения применительно к сознанию физиком отбрасываться не может.
Сознание и его наполнение, в частности, ощущение собственного существования, –
неоспоримая физическая реальность личности, а через нее действительность и для
Вселенной. И, примеряя к самосознанию незыблемые природные принципы
«сохранения» и трансформации, мы получаем не безнадежную возможность рассуждать
о длении личностной экзестенции. Конечно, эти три фразы не могут быть обоснованы. Но то, что нам дает
Гейзенбергово трехбуквие – железное основание принять его за начало Второй
Спиритуалистической Революции в науке о Природе, а, значит, обоснование нашего
права рассуждать в ее отсвете даже о БЕССМЕРТИИ.
|