[28/07/2017] За наше счастливое детство
Еще раз о 2-м Высшем
военно-морском училище подводного плавания, о его первых выпускниках, и не
только об этом
Николай Кудряков
Хроника
культурной жизни: 24 июля 2017 года в зоне RU зарегистрирован сайт, посвященный истории создания и первому,
состоявшемуся в 1955 году, выпуску 2-го ВВМУПП. Называется сайт RIGA-1955 http://riga-1955.ru/. Содержание
сайта сформировано выпускником минно-торпедного факультета, ныне капитаном
первого ранга в отставке Николаем Михайловичем Кудряковым. Моим отцом. Он в
этом, как принято сейчас выражаться, проекте был научным руководителем и
главным редактором.
Почему
еще раз – в январе 2015 году на PROATOM’е и в
«Атомной стратегии» вышла подборка материалов, посвященная 60-летию первого
выпуска[1].
Теперь эти материалы – эти в том числе – можно увидеть на новом сайте.
Обнародовать
материалы, собранные им самим и под его руководством, обнародовать в любом виде
– в виде типографского издания, в виде распечатки на принтере, - и раздать и
разослать всем причастным и интересующимся – было его давняя мечта.
Идея
опубликовать материалы, в виде интернет-издания принадлежит вашему покорному
слуге.
* * *
Собирать
документы о своих однокашниках он начал в 2010 году. Что он делал и зачем, я не
вполне понимал – отчасти потому, что со мной он на эту тему сначала не делился и
всё делал сам; отчасти потому, что живем мы в разных местах – он в Москве, я в
Сосновом Бору. Бывая наездами в Москве и навещая родителей, я видел и слышал,
что он кем-то разговаривает, с кем-то встречается, кому-то пишет, собирает
какие-то справки, перепечатывает старые фотографии. Что он делает и зачем, я
начал понимать, когда он сказал, что ему нужны биографические данные некоторых
своих однокашников по Риге, что для этого ему нужно посмотреть документы,
которые могут быть в одном месте – в архиве Военно-морского флота. И не мог бы
я, бывая из Соснового Бора в Санкт-Петербурге, переговорить с живущими в Питере
его бывшими сослуживцами – не бывает ли кто из них в архиве флота? не посмотрит
ли кто документы по вопросам, которые он мне сейчас запишет на бумаге?
То ли сразу
ли, то ли некоторое время спустя, я сказал, что, хотя некоторые из его
сослуживцев, живущих в Питере, и сами не чужды писанию воспоминаний в виде
страниц в ЖЖ, как Альфред Семенович Берзин, или даже, как Александр Петрович
Алхименко, в виде книг – никто из них в архив флота не выберется, Просто из-за
возраста – заканчивая восьмой десяток лет, и характерного для этого возраста
дефицита сил и здоровья. И что в самом Петербурге хранятся документы
дореволюционного и довоенного периодов, а история послевоенного флота, история
его училища и истории его однокашников - в Гатчине, в часе езды от Питера, и
чтобы кому-то из его одногодков ехать в Гатчину - я даже заговаривать об этом
не буду, и давай свои вопросы, и поеду-ка я в Гатчину сам.
И
поехал я в Гатчину.
* * *
Вот это всё: поездки из Соснового Бора в
Гатчину, три часа в один конец, а от порога дома и до порога читального зала
архива – и все четыре; и то, чем несколько лет занимался мой отец – запросы,
звонки и встречи, отбор фотографий полувековой и более давности – кому и зачем
это нужно?
И кому
вообще нужно это знать, помнить и об этом рассказывать? В разной форме этот
вопрос мне задавали совершенно разные люди – и лохматый, под молодого Карла
Маркса, двадцатилетний второкурсник Санкт-Петербургского Политеха, и
разменявший седьмой десяток директор и главный редактор одного петербургского
издания. В понятиях своей науки психологии - «Я хочу понять мотивацию» -
сформулировала этот вопрос кареглазая брюнетка бальзаковского возраста, столь
ценимого мною.
С
психологии и с мотивации – по крайней мере, с моей личной - я и позволю себе
начать.
Участие
в создании интернет-издания Рига-55 – это не первое моё прикосновение к истории
послевоенного советского военного флота. Были заметки, написанные мною; было
моё участие в организации публикаций других людей – как, например,
опубликование на PROATOM’е и в
«Атомной стратегии» обширного отрывка из книги Рудольфа Александровича Голосова
«Продуть балласт»[2]
- книги, изданной малым тиражом, в свободную продажу не поступавшей и
распространявшейся из рук в руки. Моя работа была – оцифровать типографский
текст, вычитать текстовый файл, подобрать иллюстрации. Творчества здесь было
мало, но это была работа и на неё нужно было потратить часть жизни, которая
даётся только раз.
И какая
же у меня была мотивация?
Мне
было не просто интересно. Я при этом был
счастлив.
И
подготовка таких перепечаток, и собственные тексты, и работа в архиве, и
теперешний проект, как Рига-55, всё это – я позволю себе воспользоваться
словами Алексея Германа, которыми он предваряет посвященный своему отцу фильм
«Мой друг Иван Лапшин» - это объяснение в
любви. «Объяснение в любви людям, рядом с которыми прошло мое детство».
Моё
детство было счастливым, было светлым, было теплым, у родителей я был желанным
и любимым ребенком, я ощущал их любовь, ощущал защищенность.
И
таких, счастливых, как я, - нас было много. Жизнь, в которой мы жили - это был
целый мир, это, объясняю специально для педагогов и психологов, был социум, и
основное ощущение, сохранившееся от жизни в этом социуме – ощущение надежности,
ощущение цельности бытия, ощущение беспредельной любви со стороны старших – со
стороны и наших мам, и наших пап – не в последнюю, если не в первую очередь.
Автор
книги «Продуть балласт» вице-адмирал, Герой Советского Союза Рудольф
Александрович Голосов – папа моей камчатской одноклассницы Леночки Голосовой.
Автор
книги «Путь на флот и в географию» Александр Петрович Алхименко, доктор наук и
профессор Военно-морской академии, был однокашником моего отца по 2-му Рижскому
Высшему военно-морскому училищу подводного плавания, а его Алла училась в
параллельном со моим классе.
Чем
занимались наши папы – мы представляли себе очень слабо, и для нас это были
прежде всего красивые и добрые люди, просто соседи по лестничной площадке, по
дому, по улице. Просто дядя Женя – Градов, просто дядя Слава – Здоровенин,
просто дядя Толя – Логинов.
Дядя
Толя одним из первых в поселке купил «Волгу» ГАЗ-21;она была бежевая, а номер
её я помню до сих пор: 90-90 ПРБ, ПР означало «Приморский край». Эту «Волгу» по
её прибытии мыли чуть ли всем подъездом.
У дяди
Толи была замечательная домашняя библиотека – на самодельном стеллаже от пола
до потолка; главной достопримечательностью этой библиотеки я считал только что
изданную пятитомную «Историю Великой Отечественной войны Советского Союза
1941-1945 гг.», и эту «Историю» я листал часами, разглядывая карты и
фотографии.
Дядя Толя был яхтсмен, и на плече у дяди Толи была очень красивая, как я считал, татуировка – яхта под
парусом.
Старшая
девочка дяди Толи – Лена – была на два года старше меня, младшая – Марина -
была меня младше.
Дядя
Толя однажды забыл в служебном автобусе канистру со спиртом, и над ним долго
издевались все знакомые.
Вечная
тебя память, дядя Толя.
Вечная
память и земля пухом всем, кто вместе с тобой погиб на подводной лодке К-56.
* * *
Моему
юному лохматому другу: жизнь у людей
складывается по разному, и разное бывает детство. Если великий пролетарский
писатель Максим Горький всем хорошим в себе был обязан книгам, то я – людям.
Людям, рядом с которыми прошло моё детство.
И вот
за это оставшееся навсегда ощущение тепла, счастья и надежности я всегда благодарен – и стараюсь рассказывать об этих
людях.
* * *
Среди
людей, рядом с которыми прошло моё детство, выделялись несколько человек,
отношение которых друг к другу и отношение которых ко мне было особенно
сердечным и доверительным. Почему? – сначала я просто принимал это как
данность, потом пытался себе объяснить – и не мог. Это было тем более
непонятным, что по службе они с отцом не пересекались, общих дел у них
практически не было, но ощущалось, что они особо дороги друг другу и всегда
друг другу интересны. Как, например, другой дядя Толя – Анатолий Ефремович –
Чехов. Или дядя Володя – Владимир Аветисович – Амбарцумов.
Это
были соученики моего отца по Риге.
Это
было совершенно особая дружба, совершенно особая привязанность и
доверительность, пронесенная ими через десятилетия.
Опять
же – судьбы у людей складываются по-разному, одним везет в жизни больше, другим
меньше. И продолжая свой ответ моему юному лохматому другу: очень не повезло
тем из нас, кто не интересен и не нужен своим
одноклассникам, а тем паче – однокурсникам по вузу, гражданскому или военному.
Конечно, жизнь есть жизнь, люди могут быть реально не нужны и не интересны друг
другу, но это просто означает, что людям просто не повезло, не повезло друг с
другом. А вот не просто очень повезло, а великое счастье досталось тем из нас,
для кого школьные ли, студенческие ли, курсантские ли годы стали началом
подлинной – на всю оставшуюся жизнь - человеческой дружбы.
Это
подтверждают судьбы многих людей, оставивших свой след в истории, и русская и
советская классика тому, как говорится, порукой.
Александр
Иванович Куприн – повесть «Юнкера» об Александровском военном училище.
Валентин
Саввич Пикуль – повесть «Мальчики с бантиками» о школе юнг Северного флота.
Ну и,
конечно, «наше всё» - Пушкин Александр Сергеевич, «отечество нам – Царское
село».
Очень
похоже, что моему отцу очень повезло и с местом, и с временем его учёбы; что
первый выпуск рижан-подводников явил собой очередной пример такого
человеческого братства, которое формируется только годами совместной учебы на
очень серьезную профессию.
Это и
создало для них особую сердечность и доверительность в отношениях, это и тянуло
их друг к другу, это заставляло их съезжаться в Ригу, к стенам Пороховой башни,
это и подвигло сначала Владимира Терентьевича Селина, а потом – Николая
Михайловича Кудрякова – попытаться вспомнить всех поименно.
Фото: Рига, январь 1990 года
И я по
мере возможности буду напоминать и рассказывать людям о таком феномене как
школьное, студенческое и курсантское братство, рассказывать об этом на примере
своего отца и его однокурсников по Риге.
* * *
Однажды
я попытался – но пока не получилось – обнародовать записки папиного – нет, не
однокашника по Риге, а «всего лишь» сослуживца по «Техасу» и по сию пору друга
семьи Мстислава Олеговича – дяди Славы - Здоровенина.
«И чего
ты копаешься в этом старье? - спросил меня один главный редактор – Кому нужны
эти воспоминания? неужели про современную жизнь ничего нельзя написать?»
Да,
конечно: что за репертуар у вас? – надо что-нибудь массовое петь, современное!
Ну, что
же, скажу что-нибудь остро современное. А также ритмически-зажигательное.
Я
считаю современную российскую государственность мертворожденной и ублюдочной.
Современные институты государственного управления - никчемными и бесполезными. Государственную
символику – позорной. Экономическую систему – преступной и бесчеловечной. От
современной – псевдорусской - культурно-знаковой среды меня тошнит. Место всему
этому – на свалке истории.
А что
вместо? Что взамен? Что потом? Каков у меня, возвращаясь
к понятиям науки психологии, образ потребного будущего?
В том
или ином виде и на существенно иной, чем
это было в советскую эпоху, экономической основе, Россия должна возродить и
продолжить «красный проект», и не повторить, нет! – а продолжить «советскую
цивилизацию».
«Русский
мир» для меня – это не лапти с балалайками, не Илья Глазунов и не Солженицын.
Русский
мир для меня – это Юрий Гагарин и Александра Пахмутова, это великие физики и
великие авиаконструкторы.
Если
Россия хочет прекратить своё погружение в историческое небытие, она должна
понимать, что высшей ступенью развития российской государственности, российской
культуры и российской экономики была советская эпоха.
И
двигаться вперед Россия сможет только осознанно продолжая – а не бездарно
проедая– то, что было достигнуто в советский период; только позиционируя себя
как продолжателя «советской цивилизации», только уважая и храня память об этой
цивилизации и об этой эпохе.
Уважая
и любя всё, что в советской эпохе достойно любви и уважения.
Как
сказал однажды в одной передаче кинорежиссер Сергей Соловьев:
«Показываю
студентам фильм «Коммунист» и смотрю сам… Сидишь весь в слезах… Потому что тебе
рассказывают что-то такое, что не только не уродует и не унижает твою душу, а
заставляет как-то перепугаться того, какой свиньей ты живешь… Смотришь в любое
лицо…помните хронику? И тебя — сотрясает. От уважения и любви».
Смотрите
на эти лица – на лица курсантов и выпускников 2-го Высшего военно-морского
училища подводного плавания.
Это
были люди поколения Гагарина.
Помните,
в какое время и в какой стране они жили. Как они учились. Как служили. Как
защищали Родину и человечество.
Потому
что должны же мы перепугаться, в каком свинстве мы живем сегодня.
Потому
что без памяти о них у нас нет будущего.
|