PRoAtom - Завершение эры отложенных решений?

А.Ф.Нечаев, д.х.н., зав. кафедрой «Инженерной радиоэкологии и радиохимической технологии» СПб Государственного института (Технического университета)

Смена руководства отрасли всегда и вполне естественно создает в профессиональном сообществе атмосферу некой неопределенности и ожидания перемен. Тем более, когда бразды правления передаются «человеку со стороны», причем, мягко говоря, не на самом удачном этапе существования атомной науки и техники.

Более двух месяцев о планах и намерениях С.В.Кириенко можно было лишь догадываться по разрозненным впечатлениям тех, кто общался с ним, и по отрывочным сведениям в средствах массовой информации. Поэтому доклад советника С.В.Кириенко, директора ЦНИИАТОМИНФОРМ П.Г.Щедровицкого на Международной студенческой конференции в Санкт-Петербурге, который, как можно ожидать, отражает принципиальные положения обновленной стратегии развития отрасли, представляет несомненный интерес.

Что же следует из изложенных в экспрессивной манере материалов доклада, из последних публикаций в «Nucleonics Week» и некоторых новостных сюжетов общероссийских телевизионных каналов?

Первое, что привлекает внимание – это грандиозность планов команды С.В.Кириенко, которые не просто отвечают затянувшимся ожиданиям ренессанса ядерной энергетики, но почти шокируют своим размахом. Менее чем за 25 лет планируется «строительство не менее 40 ГВт АЭС в стране и от 60 ГВТ – за рубежом» (?!). Плюс возрождение «энергопромышленного кластера» с участием Казахстана и Украины, о чем было заявлено в Астане во время церемонии вступления в должность Н.Назарбаева. Плюс предложение о создании совместного с Ираном предприятия по обогащению урана… Это не может не впечатлять.

Правда, в более чем полувековой истории развития мировой ядерной энергетики ни один, даже среднесрочный, прогноз не оправдался. Возможно, эта «традиция» и будет прервана, но в любом случае исходная позиция разработчиков программы – брать на себя как можно больше для того, чтобы сделать хоть что-нибудь – выглядит привлекательно.

Обоснование преимущественного развития атомной энергетики, как и прежде, базируется на постулате об отсутствии разумной альтернативы ядерному топливу в условиях все более быстрыми темпами нарастающей потребности в замещении истощающихся запасов органических энергоносителей. Однако расстановка акцентов заметно изменилась. Так, «экологическая чистота» и «экономические преимущества» уже не используются в качестве основных факторов конкурентоспособности АЭС. Главным стимулом является государственная целесообразность предотвращения энергетического кризиса «в интересах военно-политической и энергетической безопасности страны и укрепления ее позиций на внешних рынках». И дело здесь вовсе не во фразеологических предпочтениях. Это принципиальное изменение позиции руководства ФААЭ – с извинительно вопрошающей на безоглядно уверенную. Последнее, очевидно, связано с тем, что вопросы финансирования «наверху» уже решены (?). Учитывая масштаб предстоящих затрат (по оценкам П.Г.Щедровицкого – порядка 2,5 триллионов рублей до 2030 года!), разумно предположить, что речь идет о вскрытии «кубышки» стабилизационного фонда. Косвенно это подтверждается поручением В.В.Путина Правительству России разработать такие схемы инвестирования энергетики, которые не ухудшили бы макроэкономические показатели экономики (телесюжет с заседания Правительства от 10.02.2006 г.).

Как и какими силами предполагается осуществить запланированное? Здесь пока больше вопросов, чем ответов. Сегодняшние возможности специализированных строительных организаций явно недостаточны, а силами «гастарбайтеров» эта задача не решается, в принципе. Мощности специализированных машиностроительных производств тоже не отвечают запросам стратегии (четыре «тысячника» в год не удавалось вводить в строй даже в наиболее интенсивный период развития отечественной ядерной энергетики). Необходимо возродить отраслевую систему переподготовки и повышения квалификации кадров, восстановить утерянные связи промышленной кооперации, реорганизовать работу проектно-конструкторских организаций… Какие механизмы намечено использовать для ускоренного решения этих и многих других вопросов, пока не ясно.

Можно предположить, что определенные надежды связаны с созданием «вертикально интегрированной холдинговой структуры – Атомпром» (фрагмент интервью С.В.Кириенко 1-му каналу 08.02.2006 г.). Но и здесь хотелось бы иметь более подробное разъяснение позиции.

Стоит, по-видимому, напомнить, что понятие «Атомпром» было введено в обиход Е.О.Адамовым в период кризиса 90-х годов, и эта структура должна была включать в себя только прибыльные, устойчиво развивающиеся промышленные предприятия ядерного профиля (в отличие от Минсредмаша, который, помимо т.н. основных производств, имел собственные научно-исследовательские, проектные, учебные институты, монтажно-строительные организации, центры повышения квалификации и даже совхозы). Будет ли «Атомпром» С.В.Кириенко «для создания предпосылок перехода к новой технологической платформе» опираться на результаты собственных научных и инженерных разработок, или подписание Соглашения с А.А.Фурсенко 8 февраля с.г. следует рассматривать как преимущественную ориентацию на сторонние организации – вопрос исключительно важный и далеко не единственный.

Хотелось бы надеяться, что планы нового руководства ФААЭ надежно обоснованы, что адекватно учтены все факторы, способные повлиять на темпы их реализации, что времена «отложенных решений» завершаются. Так ли это – станет ясно в ближайшие год-два. Подождем!

Журнал «Атомная стратегия» № 21, март 2006 г.