Атомная наука – один из локомотивов
научно-технологического прорыва. Кадры для нее должен ковать профильный
университет – МИФИ. В последнее время складывается ощущение, что
топ-университет занят чем угодно – чистой наукой, активным пиаром своих
достижений, развитием теологии, заигрыванием с РПЦ - но никак не подготовкой
высококлассных специалистов.
Как профильный канал (?), мы не смогли остаться в стороне от
проблем МИФИ, указанных в письмах наших читателей, которых в последнее время
приходит до 10 в день.
Удивительно, но наши читатели всё чаще связывают сложности университета с
личностью его ректора - профессора Стриханова.
Примечательно, что страница со сведениями о руководстве вуза на сайте имеет адрес
«/leaders». Не rukovodstvo, rectorat или management – а именно лидеры. Какие же
инициативы последние годы реализует главный бессменный лидер МИФИ г-н
Стриханов?
Некоторое время МИФИ уверенно шел на взлет – вхождение в проект 5-100,
убедительные успехи по научной линии, повышение показателей в рейтингах.
Особенно примечателен рост самого профессора Стриханова. Его индекс Хирша по
РИНЦ равен 64. Причины тому весьма прозаичны – он аффилирован с международной
коллаборацией STAR. Предполагаем, что во время написания самых цитируемых
статей ректор МИФИ все же занимался чиновничьей работой, а не стоял за
приборами.
С 2007 г.
ректор Стриханов всё более уверенно врастал в кресле, и сдвинуть его оттуда не
представлялось возможным. Хорошие отношения с министрами Филипповым, Фурсенко и
Ливановым (под началом первых двух он работал еще в министерстве) лишь
укрепляли его позиции. Что даже более важно для МИФИ – были налажены хорошие
устойчивые отношения с Росатомом.
Споткнулся г-н Стриханов на министре Ольге Васильевой, что было достаточно
ожидаемо - к тому времени в МИФИ уже начались сложности. Уже в эту эпоху
разгорелся скандал вокруг мегагранта, и была инициирована неслыханная доселе
процедура его возврата.
Последние годы качество «лидерства» (менеджмента) в МИФИ вызывает вопросы, а
уровень университета, с точки зрения многих экспертов, весьма ощутимо
просел.
Создаются, по словам сотрудников вуза, непонятные многим управления во главе с
сомнительными людьми. Качество подготовки кадров, в т.ч. для Сарова, стремительно
падает. Сокращается педагогическая нагрузка, преподавателей переводят с
профильных для них дисциплин на посторонние, магистратура по некоторым
направлениям банально не набирается. Началась текучка кадров, уходят
талантливые преподаватели, а многие выпускники предпочитают не идти в
аспирантуру МИФИ.
Пока МИФИ удерживается в первой группе проекта 5-100, но эффект «высокого
старта» и включения в коллаборации скоро может быть нивелирован явными
недоработками по общему развитию вуза.
Что удается г-ну Стриханову весьма успешно – совместные проекты с РПЦ. Была
создана пресловутая кафедра теологии, которой заведует митрополит Иларион,
отвечающий и за НОТА, и за ОЦАД, и вообще за образовательные проекты РПЦ.
На базе МИФИ регулярно проводятся конференции о роли теологии в образовании.
Все чаще физики с удивлением и возрастающим раздражением проталкиваются сквозь
толпы священников. Симптоматично, что в своё время памятник «МИФИческому
студенту», тянущемуся к знаниям, был заменен на православный крест.
По мнению ряда членов ректората и профессоров МИФИ, которые нам много пишут,
вуз неуклонно стагнирует. Есть даже предположения, что поэтому М. Ковальчуку
приглянулась идея создания института физических исследований и технологий
специально для Курчатника на базе факультета физико-математических и
естественных наук РУДН. Процесс, в целом, заглох, но сам факт показателен.
По логике вещей МИФИ должен бы занять свое место в бойкой необгонимой тройке
атомной науки наравне с Курчатовским институтом и Росатомом. Однако, возникает
все больше вопросов – не станет ли вуз усилиями своих «лидеров» балластом,
сможет ли достойно готовить кадры, соответствует ли высокому уровню прорыва?
Происхождение
материала пока не установлено