В  2018 г. страны Балтии — Латвия, Литва и Эсто­ния отметили столетие своего государственного бытия. По мнению властей балтийских стран, современная государствен­ность стран Балтии тождественна государственности, су­ществовавшей до присоединения этих стран к Советскому Союзу. У историков иная точка зрения.

Население Прибалтики и русские имели многовековые, добрососедские контакты, начало которых относится к основанию Русского государства в IX в. Литовское государство было основано князем Миндовгом около 1240 г., который объединил литовские племена и начал присоединять раздробленные русские княжества. Эту политику продолжили  потомки Миндовга, великие князья Гедимин (1316-1341), Ольгерд (1345-1377) и Витовт (1392-1430). 

На памятнике «Тысячелетию России» в Великом Новгороде в отделе государственных людей непосредственно за фигурой Ярослава Мудрого идут: Владимир Мономах, Гедимин, Ольгерд, Витовт, князья Великого княжества Литовского.

В XIV-XV вв. Великое княжество Литовское и Русское было реальным соперником Московской Руси в борьбе за господство в Восточной Европе. При князе Гедимине здесь преобладало русское культурное влияние. Гедимин и его сыновья были женаты на русских княжнах, при дворе и официальном делопроизводстве господствовал русский язык. Сам Гедиминас называл себя «королем литовцев и многих русских». При его сыне Ольгерде княжество стало доминирующей державой в регионе. В состав государства при его правлении входили: большая часть нынешней Литвы, Белоруссии, Украины и Смоленской области. Земли княжества при Ольгерде простирались от Балтики до Причерноморских степей. В Великом княжестве Литовском не было преследований по религиозному и национальному признакам. Ольгерд, по свидетельству современников, отличался глубокими политическими дарованиями, умел пользоваться обстоятельствами, верно намечал цели политических устремлений, выгодно располагал союзы и удачно выбирал время для осуществления политических замыслов. По отношению к различным национальностям, все симпатии Ольгерда сосредоточивались на русской народности. По своим взглядам, привычкам и семейным связям, он принадлежал русской народности и служил в Литве ее представителем.

Ни в средневековье, ни в истории царского периода какой-либо напряжённости в отношениях между русским и прибалтийскими народами не существовало. Наоборот, под надёжной защитой российской империи балтийские народы находили защиту от иностранного угнетения, поддержку для развития своей культуры и сохранения самобытности. В 1917-1920 гг. Эстония, Латвия и Литва получили независимость от России. 

Октябрьская революция и создание Советского государства были поддержаны большинством прибалтийского населения, но вызвали ненависть местных националистов, активизировавших поиск иностранных покровителей сепаратистским идеям. Первой государственностью в Эстонии и Латвии были именно автономные советские республики, созданные на основе реализации провозглашенного «Декларацией прав народов России» права наций на самоопределение.

Между мировыми войнами

В реализации одной из целей «восточной политики» Германия рассчитывала использовать немецкое остзейское дворянство этих губерний Российской империи. В годы первой мировой войны Прибалтика к югу от реки Западная Двина оказалась оккупированной Германией. Местные националисты с радостью приветствовали оккупантов, надеясь с их помощью укрепить свою власть. Однако немцы быстро дали понять, что никакие самозваные правительства местных «варваров» им не нужны. Германия собиралась создать на этих территориях новое германское государство, воссоздать государство Ливонского ордена. Но поражение Германии в первой мировой войне не позволило реализовать эти замыслы.

Красная армия довольно быстро освободила большую часть Прибалтики, где одновременно происходило воссоздание Эстонской и Латвийской, а также создание Литовской советских республик, независимость которых была в декабре 1918 г. признана РСФСР.

Для держав Антанты прибалтийский регион был важен в силу его стратегического расположения, позволяющего отрезать Советскую Россию от Балтийского моря, затруднив ей связи с Европой. «Прибалтийские государства представляют собой стратегическую территорию, необходимую для того, чтобы остановить натиск большевизма на Запад». На Парижской мирной конференции 23 июля 1919 г. комиссия по делам Прибалтики поставила перед регионом задачу стать защитным валом между большевизмом и германским Drangnach Osten. Англия и Франция возрождали восходившую к XVIII в. политику «восточного барьера», направленную на недопущение России в Европу. В итоге удалось изгнать из Прибалтики Красную армию и позволить местным правительствам удержаться у власти. Формально они оставались самозваными и никем не признанными, но постоянно заверяли своих западных покровителей, что «Балтика станет опорой и крепостью цивилизации во имя прогресса человечества».

19 ноября 1919 г. английская газета «Дейли геральд» писала: «Мы держим в руках прибалтийские провинции, Польшу и Финляндию. Все эти государства – банкроты. Все они ожидают от нас кредитов, субсидий, признания и экономической и дипломатической поддержки <…> Их независимость – понятие условное. Ни одно из этих государств не может сделать что-либо без нашего согласия. Прибалтийские провинции очень хорошо понимают, что наша заинтересованность в их благополучии и независимости от России является следствием наших интересов на Балтийском море».

К середине 1930-х гг. Эстония, Латвия и Литва убедились в том, что рассчитывать на какую-либо помощь Англии и Франции не приходится. Продавая свою сырьевую продукцию преимущественно в Англию и покупая промышленные товары преимущественно в Германии, страны Прибалтики стали дополнительным каналом финансирования германской экономики. Все это подтолкнуло Эстонию, Латвию и Литву к переориентации на Германию.

Опасаясь гнева своих западных покровителей, в течение 1920-х гг. страны Прибалтики отказывались от каких-либо договоренностей с Москвой. Советский Союз, надеясь привлечь страны этого региона к созданию системы «коллективной безопасности», активизировал свою политику в Прибалтике. В ходе англо-франко-советских переговоров весны-лета 1939 г. Москва упорно настаивала на том, чтобы договаривающиеся стороны дали тройственные гарантии безопасности Эстонии, Латвии и Финляндии. При этом советская сторона не стремилась получить какие-либо односторонние привилегии в Прибалтике.

Не добившись согласия Англии и Франции на свое предложение в отношении Прибалтики, СССР был вынужден предложить его Германии. Поначалу советскому руководству удалось добиться согласия Германии на признание Эстонии и Латвии сферой советских интересов. В ходе начавшейся войны в Европе Советский Союз добился согласия Германии на передачу в советскую сферу интересов и Литвы. Но это не означало какого-либо изменения юридического статуса стран региона. Никаких действий со стороны СССР, которые можно было бы признать «оккупацией» Прибалтики, осенью 1939 г. допущено не было. С 10 октября 1939 г. советско-германская договоренность по Прибалтике была подкреплена соответствующими советско-прибалтийскими договорами. Недовольные навязанными Советским Союзом договорами, правящие круги стран Прибалтики сделали ставку на Англию и Францию, надеясь после войны освободиться от советской опеки.

Вся история поведения стран Прибалтики в период второй мировой войны действительно напоминает политику «продаться подороже». В мае-июне 1940 г. руководство Эстонии, Латвии и Литвы, стало склоняться к расширению тайных контактов с Германией, что было зафиксировано советской разведкой. Для создания глубоко эшелонированной системы безопасности северо-западного региона, советское руководство активизировало свою политику в Прибалтике. Общая обстановка в Европе диктовали необходимость присоединения Прибалтики к Советскому Союзу. Развернув в первой половине июня 1940 г. военные группировки у границ Эстонии, Латвии и Литвы, советское руководство потребовало от Каунаса, Риги и Таллина разрешить ввести дополнительные контингенты Красной армии на их территорию. Убедившись, что никакой поддержки от Германии они не получат, Литва, а затем Эстония и Латвия согласились с советскими требованиями. 3–6 августа Верховный Совет СССР принял решение о вхождении Эстонской, Латвийской и Литовской ССР в состав Советского Союза.

Противники социально-политических перемен в Прибалтике быстро нашли общий язык с германской разведкой и стали базой антисоветского подполья в регионе. Это привело к массовой операции НКВД и НКГБ СССР по аресту и выселению антисоветских и социально опасных элементов в июне 1941 г., что нанесло серьезный удар по националистическому подполью. После окончания Великой Отечественной войны в  Прибалтике активизировалось партизанское движение «Лесных братьев». В ходе столкновений с ними погибло около 25 тысяч человек. Отряды «лесных» впервые массово появились в Прибалтике во время первой русской революции 1905-1906 гг. Более массовый характер движение приняло по окончании Великой Отечественной войны как реакция на интеграцию прибалтийских республик в социалистическую систему. 

В Латвии «Лесные братья» в основном состояли из бывших бойцов латышского легиона СС, превзошедших в уничтожении евреев и других беззащитных жертв своих берлинских наставников. Воевали они в нацистской униформе и с оружием вермахта. Наибольший подъем движения «лесные братья», в Литве был в 1944-1947 гг. (при поддержке: МИ 6 и ЦРУ). «Лесные братья» сочетали методы партизанской войны c террором против тех, кого причисляли к «предателям» и коллаборационистам. Их отличала крайняя жестокость в борьбе с несогласными. В течение 1944−1958 гг. от рук «лесных братьев» в Литве погибло более 25 тыс. человек, из них около 23 тыс. — литовцы (для сравнения: общие потери НКВД за весь послевоенный период составили около 8 тыс. человек). Главной целью «лесные братья» ставили разрушение инфраструктуры советской власти, недопущение организации колхозов. Уничтожались партийные и советские работники, активисты и просто сторонники советской власти из числа мирных жителей.

Фактически террор был направлен на всех, кто представлял советскую власть. В «расстрельный список» входили милиционеры, партийные и хозяйственные работники, врачи, учителя, колхозники и их семьи. Весомый удар по подполью был нанесен в 1949 г. в результате массовой депортации кулаков из Литвы. С восстановлением разрушенной войной хозяйственной инфраструктуры акты террора «лесных братьев» начали терять поддержку среди местного населения. Это было вызвано необоснованной жестокостью, которую боевики проявляли к тем, кто пошёл на сотрудничество с новой властью. Они казнили не только милиционеров, коммунистов, комсомольцев, председателей колхозов, врачей и учителей, но и их семьи. Достоверно известно о смерти более 1000 детей.

В конце 2011 г. общественности Литвы была представлена «Книга памяти жертв партизанского террора» (Partizanų teroro aukų atminimo knyga), содержащей далеко не полный перечень мирных жителей страны, истреблённых «участниками освободительной борьбы», «лесными братьями», «партизанами» в 1944—1953 гг. — 25 тыс. фамилий, включая одну тысячу детей и 50 младенцев. В мае 1950 г. была проведена депортация «лесных братьев» и членов их семей в Красноярский край. Всего было депортировано около 1,5 тысяч человек.

Успешное партизанское движение возможно только при поддержке народа и только при наличии социальной базы для антигосударственного протеста. Исторический же анализ показывает, что советская власть действительно занималась развитием Прибалтики, превратив её из восточноевропейского захолустья, каким являлись «лимитрофы» до войны, в наиболее зажиточный регион СССР. Население Литвы за период 1945-1965 г. увеличилось с 2,5 до 3 миллионов, причём численность, как русских, так и литовцев возрастала в равной пропорции.

В Латвии за послевоенные годы произошла масштабная индустриализация. Весь Советский Союз ездил на электричках Рижского вагоностроительного завода, слушал радиоприёмники рижской фабрики «ВЭФ». В 1946 г. Рижский электромашиностроительный завод поставил на конвейер первую бытовую стиральную машину. Рижская автобусная фабрика с 1949 г. снабжала микроавтобусами «РАФ» весь Восточный блок. Промышленные предприятия, производившие высокотехнологичную продукцию, дали латышам десятки тысяч рабочих мест. Эстония лидировала среди всех территорий СССР по объёму государственных вложений в экономику и инфраструктуру на душу населения. Строились дороги, больницы, школы в сельских районах.  Сегодняшний интерес жителей Прибалтики к «Лесным братьям» вызван затяжным социально-экономическим кризисом, в котором три республики оказались после присоединения к Евросоюзу.

Социально-экономические преференции Прибалтике сохранялись вплоть до распада СССР. С конца 1940-х до 1990 г. зарплаты прибалтийских рабочих, колхозников и инженеров были в 2-3 раза выше, чем в большинстве республик Союза, а цены, тарифы на квартплату и электроэнергию – ниже. Латвийские, эстонские и литовские порты были главными западными морскими воротами Советского Союза. В 1970-1980-х годах к этим портам были проложены нефтепроводы. Автомобильные дороги в Прибалтике по качеству они занимали первое место в СССР. Прибалтика времён СССР была знаменита своими брендами., такими как «ВЭФ», «Радиотехника», автомобили «РАФ», «Рижский бальзам», «Рижский хлеб», рижская косметика «Дзинтарс», «Рижские шпроты». Весьма красноречив коллаж, демонстрирующий сравнение промышленности Латвии в советский период и во время её членства в ЕС.

http://новости-мира.ru-an.info/

В табл.1 приведены данные по численности населения Прибалтийских республик и доходам их бюджета на душу населения [http://новости-мира.ru-an.info/ С.Васильев]

Основные предпосылки современной внешней политики стран Прибалтики заложены в период борьбы за выход из СССР и основаны как на концепции исторического реванша, так и на желании закрепить экономическую дискриминацию. Демонстративная враждебность, иррациональные подходы к экономическому сотрудничеству, дискриминация русскоязычного населения — таковы ключевые тенденции политической жизни государств Прибалтики, имеющие явные исторические корни. Тональность Таллина, Риги, Вильнюса в диалоге с Россией не адекватна как экономическим, так и политическим возможностям этих стран. Пытаясь стать драйверами чужих амбициозных внешнеполитических проектов, Литва, Латвия и Эстония игнорируют вызовы регионального и локального уровня в политической и экономической сфере. Политическое сообщество Латвии, Литвы и Эстонии решает собственные внутри- и внешнеполитические задачи.

Замещение «прошлого» «будущим»

Реалистичное понимание будущего Прибалтики заставляет элиты решать задачу конструирования такого прошлого, которое должно быть хуже будущего. В 2008 г. по инициативе эстонского президента Тоомаса Хендрика Ильвеса был учрежден Институт исторической памяти, главной целью которого стал сбор данных о нарушении прав человека в советский период истории Эстонии. Институт работает в рамках установленной политической, а не исторической парадигмы. В конце 1990-х гг. под давлением этнонационально ориентированных партий в Эстонии и в Латвии все более широкое общественное признание стали получать «сражавшиеся с режимом» «лесные братья», обновилось значение понятия «борцы за свободу». Политика исторической памяти связана с завоеванием и удержанием господства над институтами власти.

По мнению политолога В.А.Смирнова, к концу века завоевывать Литву или Эстонию будет бессмысленно. Там просто никого не останется,  еще раньше там закончится экономика. Анализ перспектив не может привести к оптимистическим выводам. Поэтому

происходит уникальный процесс замещения «прошлого»  «будущим». Проблемы Прибалтики не связаны с Россией. Негативное будущее проекта, его сроки и формы предопределены войной элит с прошлым и будущем одновременно, предательством этнических меньшинств, поддержавших борьбу за независимость. Общим для всех является культурная травма для всех остальных.

Без “советской империи” большинства новых независимых государств просто не было бы в том виде, в каком они существуют сегодня. Перед элитами этих государств с самого начала встала задача легитимации независимости. Идеальная модель «отдать историю историкам» не могла быть реализована. Историю отдали политикам. Начался парад «политик идентичности», «нациестроительства», «политик памяти». Те, чье будущее зависит от способности контролировать исторические толкования, готовы заплатить за это огромную цену. Без России Прибалтика существовать не будет, так как идентификация собственного «рая» бессмысленна без аппеляции к российскому «аду».

Больше всего нынешний прибалтийский истеблишмент тяготит собственное советское прошлое. В начале 1990-х гг. доля выходцев из КПСС и комсомола в политической элите стран Балтии составляла: 58% в Литве, 73% в Эстонии и 75% в Латвии. Яркий тому пример – выпускница ЛГУ им. Жданова и Академии общественных наук при ЦК КПСС, научный секретарь Вильнюсской школы КПСС Даля Поликарповна Грибаускайте.

«Наследница» великих князей литовских Даля Поликарповна Грибаускайте (по рождению Д.П.Грибовская), Командор ордена Великого князя Литовского Гедиминаса, орденоноска Ордена Витаутаса Великого, Большого креста ордена Святого Олафа, была избрана президентом Литовской Республики  в 2009 г. (переизбрана в 2014). Когда и при каких обстоятельствах у выпускницы московской Академии общественных наук при ЦК КПСС (1988 г.), комиссара Еврокомиссии по вопросам образования и культуры (с 2004 г.), успела сформироваться пещерная ненависть к восточному соседу, благодаря которому она получила высшее образование и «путевку в жизнь»?

Потомка великих князей, ратовавших за добрососедские отношения с Русским государством, приумножавших мощь Великого княжества Литовского, занесло совсем в иную сторону… Что стало причиной столь радикальных метаморфоз? Идейная коммунистка и интернационалистка, клеймившая империализм, натовский милитаризм, в какой-то момент резко поменяла своё мировоззрение, превратившись в яростного противника СССР и России. Сразу после окончания ЛГУ Грибаускайте стала одним из ведущих педагогов Вильнюсской высшей партийной школы. В 1988 г., проучившись на заочном отделении Академии общественных наук при ЦК КПСС, за год написала и защитила кандидатскую диссертацию. И до 1991 г. была чрезвычайно лояльна к СССР. 

А потом вовремя сориентировалась, присягнула новой власти, отправилась в Джорджтаунский университет в США, откуда вернулась директором Европейского департамента Министерства международных экономических связей. И стала последовательным, агрессивным противником всего советского и российского. То, как она поступает сейчас, действуя назло Москве подчас истерично, иррационально – ставя под удар всю Литву, бизнес которой уже стонет от российских санкций, может быть эхом давней трагедии на личном фронте. Но разве государственный человек, президент страны может себе позволить подобное, вымещая свою обиду на конкретного человека всеми доступными способами.

Латвийский эксперт Юргис Лиепниекс отмечает: «Мы не считаем граждан нелатышской национальности такими же, как мы, полноценными хозяевами в этой стране. Однако не только не латыши — не хозяева де-юре и де-факто. В абсолютном большинстве латыши, литовцы, эстонцы тоже не хозяева де-факто, и они это понимают. Власть предержащие уже не испытывают необходимости обращать внимание на общественность. Носители власти насмехаются над правилами игры демократии. Власть продажна. Во имя власти мирятся с ложью».

«В балтийской фанаберии — не менее 90% заведомого блефа». Этот блеф основан на восприятии России как неизменного внешнего раздражителя, сформировавшееся более 20 лет назад, останется для значительной части политической элиты государств Прибалтики приоритетом во внутренней политике и в сфере международных отношений.

Россия как фактор-раздражитель для Прибалтики будет существовать столько же, сколько будет существовать сама Прибалтика. В 1990–1992 гг. Россия сделала немало шагов навстречу Литве, Латвии, Эстонии. Но период, когда Россия была готова сделать первый шаг и предложить взаимовыгодный диалог даже ценой уступок, вероятно, закончился. «В некоторых странах просто, спекулируют на страхах в отношении России. Некоторые хотят играть роль таких прифронтовых стран, которым за это нужно чем-то дополнительно помогать: или в военном плане, или в экономическом, финансовом».

Начался новый этап независимого экономического развития балтийских государств, который длится уже 26 лет. Однако каждый уходящий год снижает вероятность позитивного сценария прагматизации отношений России и государств Прибалтики.

В межвоенные годы в государствах Прибалтики не сформировалась «способность ценить независимость и отстаивать ее». Не является ли текущая политика государств Прибалтики желанием переписать историю и реабилитировать свои режимы хотя бы задним числом?

В Эстонии помещики, бюргерство, духовенство, служащие были в основном представлены немцами, а крестьянство состояло из эстонцев. Органы государственной власти и управления - немцы и русские. Близкая ситуация была в Виленской и Ковенской губерниях. Крестьянство — литовцы, городское население — смешанное с преобладанием ориентированных на торговлю поляков и евреев, управление — поляки и русские.

До 1917 г. в экономике Латвии ведущие позиции принадлежали немцам, затем решающую роль в экономике заняли евреи, имевшие широкие экономические связи с Англией и Германией. Латыши снова оказались в стороне. В 1933 г. евреям принадлежало 20,2% промышленных предприятий, 28,5% магазинов, 48,6% крупнейших торговых предприятий. В их руках находился экспорт лесоматериалов и нефти. В 1935 г. они составляли 26–27% зажиточных граждан Латвии. Латыши в 1920-е и 1930-е гг. оставались крестьянской нацией. Всплеск антисемитизма в 1920-е гг. был вызван националистическими экстремистами, частью зарождающейся латышской буржуазии, чиновничества и интеллигенции. На активность антисемитской пропаганды особое влияние оказывала экономическая ситуация в Латвии. Идея уничтожения евреев родилась задолго до нацистской оккупации Латвии. После установления советской власти в Латвии в июне 1940 г. латвийские антисемиты стали обвинять евреев в коммунизме и поддержке советской власти, ассоциировать их с врагом, который оккупировал Латвию, принес репрессии и террор. Вступление в Латвию немецких войск трактовалось как освобождение от «жидобольшевистского ига». 1 июля 1941 г., когда передовые части вермахта вошли в Ригу – было положено начало созданию коллективного образа еврея-врага, коммуниста-чекиста, виновного и ответственного за все, что происходило в Латвии за год советской власти. Евреи были представлены палачами латышского народа. И поэтому закономерным оказался вывод: «От этого врага необходимо очистить Латвию». С этой задачей в 1941–1942 гг. местные убийцы справились прекрасно. Расстрелы евреев в Елгаве начались 30 июня 1941 г. [Шнеер Арон, PhD, Мемориал Яд-Вашем (Израиль)].

Внешняя политика стран Прибалтики характеризуется масштабными внешнеполитическими амбициями. «Эстонская идеология — идеология сверхдержавы. Ни одна европейская страна, намного богаче Эстонии, не позволила открыть себе посольство в Косово». Литва претендует на региональное лидерство. Постоянное акцентирование исторических проблем выполняет функции консервирования антироссийских настроений на уровне элит, получающих политический, а частично и экономический капитал на нагнетании русофобской риторики. Жесткий антироссийский курс, реализуемый в течение 26 лет, встроен в практики программирования общественных настроений, структуру органов власти, политические и экономические практики.

Литовский поэт, профессор Йельского университета (США),  сетует: «Послушаешь литовских политиков, так они буквально зациклены на истории страны. Эта зацикленность, по большому счету, вранье. На самом деле важны лишь деньги». Применительно к социальным процессам, связанным с советизацией, исследуются две травмы: вызванная аннексией Эстонии со стороны СССР, заставившей народ адаптироваться к советскому менталитету; и травма от посткоммунистических трансформаций. На самом деле, объяснением происходящих в государствах Прибалтики социальных и политических процессов может служить культурная травма негарантированного будущего.

Экономический кризис 2008–2009 гг. и миграционный кризис 2015–2016 гг. вызвал в Прибалтике реакцию переосмысления ценностей. Травма «советской периферии» трансформируется в новую травму «периферии европейской». В начале 1980-х гг. эстонцы, латыши, литовцы, при любом уровне антисоветских настроений испытывали обоснованное чувство гордости за свою страну. Происходящее сегодня — культурный шок. Советская Литва — образец для подражания, современная Литва де-факто — несостоявшееся государство.

Негативное будущее проекта, его сроки и формы предопределены войной элит с прошлым и будущем, предательством этнических меньшинств, поддержавших борьбу за независимость. Сразу после обретения независимости в 1991-м г., первое же национальное латышское правительство решило разгромить собственную промышленность, чтобы русским, в основном работающим на предприятиях, в Латвии стало неинтересно. Промышленность была уничтожена в рекордные сроки. Второй удар был нанесён по банковской сфере и транзиту. Пересох нефтепровод «Новополоцк-Вентспилс», понемногу остановились порты. Население сокращается, транзит сокращается, инвестиции тоже. Сократился рыболовный флот.

«Большому брату» требуется пояс нестабильности, бандитизма и терроризма вокруг России и внутри Европы. Вся русофобия базируется исключительно на шкурном интересе, с которого она начинается и которым же заканчивается. Прибалтийскому политику «географическая судьба» Латвии, Литвы и Эстонии кажется жестокой и незавидной. Есть одна главная проблема – большой сосед с востока. С соседями – в особенности с большими соседями – нужно дружить. «Но нет, мы лучше пролоббируем губительные для собственных экономик антироссийские санкции, да плюнем в сторону восточной границы очередным конфронтационным заявлением. С “варварами” дружить не будем».

Прибалтийские элиты с энтузиазмом начали уничтожать всё наследие советской системы. Обрывались торговые связи с Россией, Украиной, Беларусью. Был потерян рынок прибалтийских товаров. В результате шоковой терапии секторы сельского хозяйства и промышленности сократились в разы. Европейские директивы и квоты продолжили душить промышленность и сельское хозяйство, превращая Латвию, Литву и Эстонию из некогда промышленно развитых стран в «экономики услуг». ВВП всех трех государств равняется 40% от ВВП Финляндии. А Санкт-Петербург, так же как Ленинградская область, или Калининград производят больше продукции, нежели все три республики вместе взятые. По уровню заработных плат, качеству жизни населения Прибалтика оказалась в списке европейских стран-аутсайдеров, вырвавшись в лидеры по показателям эмиграции. Советское наследие раздражает официальные прибалтийские столицы.

Европроект «Прибалтика»

Порядка 40% всех инфраструктурных проектов, реализуемых в странах Прибалтики, финансируются из бюджета ЕС. В условиях сокращения финансовых возможностей Евросоюза происходит уменьшение инвестиций, что серьезно ограничивает поле для маневра данных государств. Не столько экономические, сколько политические и популистские идеи играют решающую роль в принятии решений. Грандиозные инфраструктурные проекты презентуются государствами Прибалтики как инструменты противодействия влиянию России. 

Депутат Европарламента от Латвии А.В.Мамыкин  опровергает идею экономической эффективности выхода из БРЭЛЛ, связывая данный проект исключительно с желанием прибалтийской элиты «осваивать» европейские деньги. Данный проект не несет никакой энергетической диверсификации в случае отключения стран Прибалтики от российских и белорусских сетей. При этом ожидается повышение цены на электричество для всех типов потребителей. Данный проект не экономический или энергетический, а исключительно политическим, выстроенный на идее русофобии.

Через несколько лет Россия сможет полностью отказаться от транзита грузов через порты Прибалтики. Потеря российского транзита выльется в 10%-ное сокращение ВВП. Антироссийская политика санкций больно ударила по самим странам Балтии, которые вошли в двадцатку стран, наиболее пострадавших от российских контрсанкций. 

Ещё на 10-15% бюджеты стран Прибалтики уменьшатся из-за потери вклада Великобритании в коммунитарный бюджет ЕС. Экономические и финансовые возможности балтийских стран исчерпаны уже в настоящее время. После 2021 г. региональная политика будет финансироваться не столь щедро, как в текущий период. Сотрудничество с Россией могло бы помочь изыскать ресурсы. Однако странами Прибалтики был выбран другой формат — полномасштабное свертывание всех хозяйственных связей с Россией и даже создание дублирующей инфраструктуры. 

По мнению венгерского социолога П.Тамаша, важными моментами для стран Балтии являются: активный отъезд населения - нет людских ресурсов для того, чтобы быть демографической доминантой в регионе. С другой стороны, происходит деинтеллектуализация русскоязычного населения. Уезжают наиболее активные, наиболее развитые. Литва депопулизировала, стала пустой страной. Пока не будет рабочих мест, будет происходить депопуляция. У протестантских народов -  у эстонского и латышского, нет больших демографических мощностей.

К такому же мнению склоняется и Н.М.Межевич: «Если есть на этой планете страны, которые могли бы себя назвать странами упущенных возможностей, то это сегодня Эстония, Латвия и Литва. В ЕС к ним сейчас отношение не как к авангарду, а, скорее, как к санитарному кордону. Это уже было в 1920-1930-е гг. Даже когда их называли буферными странами, они неплохо торговали с Москвой — с Советским Союзом. А теперь комплексы и неумение воспринимать реальности экономической политики приводят эти страны на грань катастрофы. По демографическим потерям, сочетанию миграции и отрицательного естественного прироста Латвия находится на первом месте в Европе. Более-менее жизнь идет в одном городе - это Рига. А остальная часть территории превращается в биологический резерват.

Директор «Института проблем глобализации» ответил Михаил Делягин считает, что Прибалтика больше не интересна ни России, ни США. «С точки зрения мировой политики это просто маленькое пустое место». Наращивание группировки НАТО в Прибалтике — это вопрос внутриамериканской политики, а поведение обслуживающего США и страны Евросоюза персонала, называемого «латвийской элитой», на принятие или непринятие этого решения никакого заметного влияния оказать не сможет. Дело не в России, а в принципиально антироссийской и русофобской позиции государств Прибалтики. Нельзя помочь тем, кто активно не хочет помощи.

Прибалтика же свой исторический выбор сделала и самоубийством покончила, а в какой форме будет протекать ее агония, — это уже детали. Национальные латвийская, литовская и эстонская культуры по своей природе и происхождению глубоко чужды тому, что  считается великой европейской культурой. Как только прекратились насильственные для них попытки советской власти навязать им эту культуру, с огромным облегчением стряхнули её с себя (вместе с непонятной для них индустриальной цивилизацией) и вернулись к естественной для них хуторской ограниченности. Эта ограниченность предусматривает, разумеется, и добровольное рабство у наиболее выгодных хозяев, и вполне нацистское чувство расового превосходства над всеми, таковыми хозяевами не являющимися.

На пустеющих и разрушенных территориях отсутствует сама возможность существования каких бы то ни было «элит», — не говоря уже о потребностях в них. Там есть место только для региональных менеджеров внешнего управления, и, как показывает опыт стран Прибалтики последнего времени, совершенно не важно, по каким подворотням этих менеджеров набирают. Связанная с созданием правительственной коалиции четырёхмесячная эпопея в Латвии закончилась очень просто. Вашингтон устал следить за «демократическими упражнениями», грозившими раскачать устойчивость балтийского союзника и продиктовал состав нового латвийского кабинета. Премьер-министром Латвии стал гражданин США Кришьянис Кариньш, который «вашингтонскому обкому» хорошо известен и лично угоден. 

В условиях нарастающих американо-европейских противоречий переход к прямому контролю США над Латвией не сулит ничего хорошего. Её экономические связи с Евросоюзом многократно превышают то, что имеет Латвия от Америки. Сегодня внешнее управление Прибалтикой осуществляет Запад, а Россию она просто не интересует. И с политической, и с экономической точки зрения там не осталось ничего, заслуживающего интереса.

В ответ на очередное попрошайничество прибалтийских руководителей, министр обороны РФ Сергей Шойгу предложил США «удочерить Прибалтику». «Не проходит дня, чтобы Прибалтика не говорила: «Давайте нам еще войска» – для отражения совершенно непонятной угрозы со стороны России. Мы никому не угрожаем. Мне кажется, что Соединенные Штаты подошли к такому краю в этом, остается удочерить Прибалтику. Может быть, тогда там что-то успокоится».

В случае фазового кризиса (кризиса индустриальной фазы) появляется требование к личному участию периферии в своей судьбе. Периферийная элита должна разработать собственную кризисную стратегию. Но прибалтийские элиты фазовый кризис не осознали и решили остаться в роли пассивной периферии: «кормили русские, прокормят и немцы».

Теперь им ничего не остаётся кроме эксплуатации единственного аргумента – военной угрозы.

Европроект «Прибалтика» заключался в том, чтобы оторвать от России ещё один кусок территории. В Прибалтике наблюдается классическая стадия обскурации в развитии государственных этносов. Немецкая, еврейская, русская общины в Прибалтике обеспечивали не только свое выживание, но и полноценное функционирование государства как арбитра в спорах любого типа. А сейчас из Прибалтики бегут все: и литовцы, и латыши, и русские, и поляки, и евреи. МИД Австрии сообщил о намерении закрыть австрийские посольства в Литве, Латвии и Эстонии, чтобы открыть свои представительства в «стратегически более важных странах». О закрытии своего посольства в Латвии и в Литве с Эстонией заявила и Бельгия. Одним за другим закрываются представительства западных банков (а других не осталось). «Западные партнёры» в один прекрасный день поймут, что содержание нескольких сотен исключительно шумящих местных политиков и чиновников – непозволительная при нынешнем кризисе роскошь. И заменят их на одного генерал-губернатора, который прекрасно справится с управлением этих остатков государств.

По мнению экс-Генсека ООН Пан Ги Муна, трудности ЕС вызваны вымиранием таких стран, как Латвия, Литва, Эстония и Украина. Эти четыре страны имеют одни и те же проблемы: они не смогли создать нормальные условия для жизни своих граждан, растёт преступность, расширяется экономический кризис. Путь ненависти к России, который выбрали власти Литвы, Латвии, Эстонии и Украины, в корне неверен, он приведёт названные государства к самоуничтожению».

Русофобия для современного Запада является таким же выгодным стандартом, каким юдофобия (антисемитизм) была для гитлеровской Европы. Интенсивно применяемые социальные технологии эффективно перекодируют целые народы, превращая ненависть к России в смысл жизни миллионов людей на Украине, в Прибалтике; внедряясь в культурный код соответствующих народов, калеча их надолго, если не навсегда.

Культурная травма

Для социума Прибалтийских государств можно выделить несколько наиболее характерных признаков культурной травмы:

- деградация национальной культуры, невозможность воспроизводства интеллектуальной элиты;

- высокий уровень культурного изоляционизма, характерный для всей истории эстонского и латышского и литовского народа;

- деструкцию национальной идентичности в обмен на квазигосударственность.

- вытеснение будущего прошлым.

К концу века завоевывать Литву или Эстонию будет бессмысленно. Там просто никого не останется, еще раньше закончится экономика. Реалистичное понимание будущего Прибалтики заставляет элиты конструировать такое прошлое, которое должно быть хуже будущего.

В балтийских странах чрезвычайно акцентируется внимание на позициях, связанных с советской историей, существует некая историческая травма, которая влияет на их нынешнюю политику в отношении России. Там боятся России как державы. Все «русские травмы» можно использовать для получения определенных выгод. Словно сам процесс истории был управляющей силой, а народ, общество и страна были просто его объектами. Очень много людей живёт в  намеренном или ненамеренном незнании: «Мы знаем, что была трагедия, но не может быть, чтобы убивали литовцы, убивали ведь нацисты».

Когда многое построено на идеях конфронтации и разделения, как во внешней политике, так и во внутренней, это приводит к экономическому кризису. Теряются рынки. Тратятся деньги не на пенсии, а на танки. Даже у части элиты растёт понимание, что назрели перемены, потому что «угрозы» оказались неадекватно понятыми. Экономика Литвы потеряла порядка миллиарда евро от обоюдных санкций России и ЕС. Формируется чёткое недовольство бизнесменов тем, что без их спроса, без оглядки на литовский бизнес (не говоря уже о населении) проводилась русофобская линия с ожидаемыми результатами. В сфере логистики и транспортных услуг это просто банкротство, убытки. Растёт понимание того, что в интересах самой же элиты поменять этот курс. Литовские власти вложили миллионы евро в вооружение, ожидая угроз от России, тогда как эти деньги могли пойти на антитеррористическую подготовку, на подготовку к приёму беженцев, на полицию. В обществе созревает понимание, что генеральный курс государства не вполне правильный. Но проблема в том, что прибалтийская элита, молодая не по возрасту, а по опыту, плохо учится пониманию своих национальных интересов. Элите стоит подучить собственную историю: откуда исходят угрозы, на чем основываются базовые ценности. Люди видят продолжающуюся эмиграцию, экономический кризис, плохие отношения с Россией и Беларусью, беженцев и терроризм. Главный фактор эмиграции – экономическая ситуация в стране. Если экономика улучшится – остановится и поток эмигрантов. Но перспектив резкого улучшения не видно.

Политика под лозунгом «независимость любой ценой» нереалистична  [политолог Альгирдас Палецкис].

Историческая политика

Общими особенностями исторической политики стран Прибалтики на современном этапе являются: этническая эксклюзивность страданий; конфронтационность и элементы ксенофобии; акцент на «сакральных» мучениях нации; ответственность за зло возлагается на внешние силы, прежде всего коммунизм. «Дефицит истории» ведет к самоидентификации стран Прибалтики  как «Европа, но не совсем Европа» и предопределяет необходимость «изобретения новой истории» государственности [Н.М.межевич]. В области международных отношений они отводят для тех или иных стран, прежде всего для России, роль "виноватого", а для своей — роль "жертвы". Требуя от России покаяния и компенсаций за реальные и мнимые грехи, описывая ее как неизлечимо агрессивную имперскую нацию, создают образ России как враждебного "Чужого", считая это подходящим инструментом для формирования национальной идентичности у себя в стране, для борьбы с политическими оппонентами.

Под патронатом государства создаются институты, музеи, комиссии, призванные продвигать эту историческую интерпретацию, со временем приобретающую все более сакральный статус. «Наследие коммунизма» становится универсальным внутриполитическим ответом элит на текущие проблемы в экономике и институциональном развитии.

Одним из наиболее зримых проявлений «сопротивления оккупациям» стали печально известные «войны памятников» в Прибалтике, регулярные марши ветеранов СС в столицах Прибалтики и похороны с государственными почестями пособников нацизма. Так, в 2014 г. в Эстонии состоялись торжественные похороны ветерана СС Х. Нугисекса. В 2012 г. в Литве торжественно перезахоронен Ю. Амбразявичус. Возглавляемый им Фронт литовских активистов был одним из инициаторов массовых убийств евреев в Литве во время второй мировой войны. Литовский историк Ч. Лауринавичюс обращает внимание на политизированность позиции, занимаемой властями Литвы: с одной стороны, любыми средствами оправдывается политика прибалтийских стран в тот период, а с другой — максимальная вина возлагается на СССР. Основной тенденцией становится формирование «постнациональной культуры памяти», предполагающей плюрализм трактовок прошлого, продвижение прибалтийскими элитами своих «версий» прошлого на общеевропейский уровень.

Наследие второй мировой войны в странах Балтии

Неправительственными организациями: «За демократию и права человека», Фонд поддержки развития еврейской культуры, традиций, образования и науки, Фонд содействия актуальным историческим исследованиям, - был подготовлен доклад «Как восстановить справедливость для жертв нацистских преступлений» (под редакцией А.Р.Дюкова, Н.М.Межевича).

По мнению властей балтийских стран «за все, что происходило в этих странах, начиная с июня 1940 г., ответственны исключительно власти государств, осуществлявших контроль над территорией стран Балтии в период утраты их независимости — Советского Союза (в 1940-1941 гг.), нацистской Германии (в 1941-1944 гг.) и снова Советского Союза (в 1944-1991 гг.).

Практические же действия властей балтийских стран расходится с декларациями. В Риге, Вильнюсе и Тал­лине явно симпатизируют воевавшим против Советского Союза на стороне Гитлера коллаборациони­стам, объявляя их «национальными героями», защищают от судебного пре­следования и «пропагандистских нападок». Практически никто из местных нацистских преступников и пособников не были привлечены к суду. В то же время жертвы преступлений нацистов сталкиваются с законодательными огра­ничениями, не позволяющими вернуть конфискованную нацистами собственность. Авторы доклада уверены, что справедливость для жертв нацистских преступников и пособников в странах Балтии — достижимая цель.

8 августа 1945 г. в Лондоне Советским Сою­зом, США, Великобританией и Францией был утвержден устав Международ­ного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран Оси (Нюрнбергский трибунал), являющийся основным источником международного уголовного права. Он предусматривал индивидуальную уголов­ную ответственность за военные преступления и преступ­ления против человечности, как для организаторов и исполнителей, так и пособников преступлений. Комиссия ООН по пра­вам человека в резолюциях от 9 апреля 1965 г. и 29 марта 1966 г. разъяснила, что проблема наказания нацистских военных преступни­ков должна регулироваться не национальном, а на между­народно-правовом уровне. 26 ноября 1968 г. 23-я сес­сия Генеральной ассамблеи ООН большинством голосов приняла Конвенцию о неприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям против человечности. Положенный в основу Нюрнбергского трибунала принцип ответственности индивида за совершен­ие военные преступления и преступления против человечности, не исключал ответственности государства за те же преступления.

В современных странах Балтии зацикленность местных элит на прошлом, стремление «переиграть» события, при­ведшие к включению стран Балтии в состав СССР, вылились в настойчивые попытки героизировать сражавшихся против Советского Союза прибалтийских пособников Гитлера.

Устанавливая памятники и памятные доски участникам Холокоста и других нацистских преступлений против че­ловечности, власти стран Балтии одновременно пред­принимали усилия для того, чтобы убийцы евреев избегли наказания.

Наиболее показательным примером стал случай А. Лилейкиса, возглавлявшего литовскую полицию без­опасности округа Вильнюс в период нацистской оккупации Литвы. Управление специальных расследований Министерства юстиции США установило прямую причастность Лилей­киса к массовым убийствам евреев. Он был лишен американского гражданства и выслан в Литву. Но в Литве против Лилейкиса не было возбуждено уголовное дело, и палач не понес должное наказание. Литовцы пересмотрели обвинение его в коллаборационизме с нацистами, заявив, что они сфабрикованы. Бывший глава литовской полиции умер неосужденным 26 сентября 2000 г.

Заме­ститель начальника литовской полиции округа Вильнюс Казис Гимжаускас, вернувшийся в Литву в 1994 г., также был прямо причастен к убийствам литовских евреев. В 2001 г. он был признан виновным, однако в связи с «недееспособностью» наказание ему не было назначено.

Еще один сотрудник литовской полиции безопасности Альгимантас Дайлиде, также лишенный американского граж­данства в 2003 г., в 2006 г. был признан Окружным судом Вильнюса виновным в причастности к убийствам ев­реев и членов польского движения сопротивления, но наказание не было назначено из-за его старости.

В постсоветское время в Литву прибыло 15 бывших нацистских коллаборационистов, совершивших военные преступления в годы второй ми­ровой войны, которые так и остались не осужденными. Через 10 лет, когда большинство фигурантов умерло, прокуратура Литвы начала расследование в отношении адвоката Иосифа Меламеда, председателя израильской Ассоциации евреев-выходцев из Литвы, подготовившего списки палачей-литовцев, — за «клевету» в отношении «участников антисоветского сопротивления».

Лишь в случае с Конрадом Калейсом, командиром охраны периметра Саласпилского лагеря, участником массовых убийств евреев, Латвия выступила с запросом к австралийским судебным властям о его экстрадиции. Это решение было принято лишь в 2000 г., за год до его смер­ти.

По итогам многолетних безуспешных попыток добиться от властей прибалтийских стран суда над причастными к убийствам евреев преступниками глава иерусалимского отделения Центра Симона Визенталя Эфраим Зурофф констатировал: «страны Балтии стали благодатным местом для доживающих свой век нацистов».

Героизация нацистских военных преступников и пособников

20 мая 2012 г. на кладбище храма Воскресения Господня в Каунасе был перезахоронен прах Юозаса Амбразявичюса, главы созданного летом 1941 г. т.н. «временного правительств Литвы», скончавшегося в 1974 г. в штате Коннектикут. Памятные мероприятия по этому поводу продолжались десять дней. Возглавлявшееся Амбразявичюсом «временное правительство Литвы» было коллаборационистским, тесно сотрудни­чало с оккупировавшими Литву нацистами и было прямо причастно к уничтожению евреев Литвы. 30 июня 1941 г. «временным правительством Литвы» было принято решение о созда­нии в Каунасе специального концлагеря для евреев.

В 1997 г. президент Литвы Альгирдас Бразаускас посмертно наградил орденом Креста Витиса 1-й степени руководителя «лесных братьев» Йонаса Норейку, по приказу которого 22 августа 1941 г. в г.  Жагаре было основано еврейское гетто. В 1999 г. президент Литвы Валдас Адамкус посмертно наградил орденом Креста Витиса ксендза Йонаса Жвиниса, в 1941-м командовавшего отрядом «национальных партизан», причастного к убийству 1200 евреев.

Юозасу Крикштапонису, офицеру 2-го литовского батальона вспомогательной полиции, причастностному к Холокосту и убийствам гражданского населения Белоруссии, президент Адамкус в 2002 г. присвоил посмертно звание полковника армии Литвы. В г. Укмярге ему установили памятник на площади, названной в его честь. Сам президент Литвы Адамкус в конце второй мировой успел послужить адъютантом у майора Антанаса Импулявичюса, командовавшего 2-м батальоном вспомогательной полиции и отличившегося кровавыми расправами над евреями в Литве и Белоруссии.

Политику героизация нацистских преступников продолжила сменившая Адамкуса на президентском посту Даля Грибаускайте. С её санкции произошло перезахоронение праха Ю. Амбразявичюса.

В октябре 1998 г. Сейм Латвии принял декларацию «О латышских легионерах во второй мировой войне», прославлявшую членов Латышского легиона СС. Вопреки фактам в декларации утверждалось: «Целью призванных и добровольно вступивших в легион воинов была защита Латвии от восстановления сталинского режи­ма. Они никогда не участвовали в гитлеровских каратель­ных акциях против мирного населения». Легионеры Латышского легиона СС получили от латвийского правительства льготы и повышенные пенсии, а также доплаты к пенсии из бюджета военного ведомства. В 2000 г. в поселке Лестене был открыт мемориальный комплекс, посвященный памяти латышских легионеров СС, воздвигнутый на пожертвования праворадикальной эмигрантской организации «Ястребы Даугавы» при поддержке государства.

Политика стран Балтии по героизации нацистских военных преступников осуществляется, не взирая на протесты международных организаций и ежегодно принимаемую резолюцию Генассамблеи ООН «Борьба с героизацией нацизма, неонацизмом и другими видами практики, способствующими эскалации современных форм расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и связанной с ними нетерпимостью».

Ряд действий правительств балтийских стран по героизации нацистских пособников делают возможным присвоение странам Балтии противоправного поведения нацистских пособников. Подобную возможность открывает позиция Литвы в отношении Фронта литовских активистов (ЛАФ) и формирование им летом 1941 г. «временного правительства Литвы». В 2000 г. Сейм Литвы по инициативе Витаутаса Ландсбергиса принял закон о признании «временного правительства» законным правительством страны. Это решение позволяет при­своить современной Литве противоправные действия, совершенные этими организациями:

— организацию преследования евреев путем лишения их гражданских прав, конфискации имущества и изоляции в гетто;

— организацию бессудных массовых убийств евреев и просоветски настроенных литовцев.

Согласно Уставу МВТ, подобные действия квалифицируются как военные преступления и преступления против человечности, то есть международное преступление, для которого не существует сроков давно­сти.

Аналогичная ситуация наблюдается в Эстонии. Юри Улуотс, премьер-министр Эстонии (до присоединения республики к Советскому Союзу), провозглашенный «временным президентом», известен своим выступлением по радио 7 февраля 1944 г., в котором он призвал эстонцев вступать в формируемые нацистами коллаборационистские подразделения. В результате немцам удалось направить в полк пограничной стражи, подразделения полиции и войск СС 32 тысячи эстонцев. Призыв жителей Эстонии в формируемые нацистами военные подразделения проводился при под­держке легитимной эстонской власти.  То есть Эстония де-факто являлась союзником нацистской Германии, участвовавшим в борьбе против антигитлеровской коалиции.

В латвийском город­е Акнисте 18 июля 1941 г. членами латышской «самообороны» были расстреляны 175 евреев. На момент расстрела нацистские оккупационные органы еще не установили контроль над Акнисте. Массовое убийство было инициативой местных жителей, впослед­ствии присвоивших имущество жертв. Более полувека спустя, единственный уцелевший член семьи Берковичей - Мозус, попытался возвратить отобранный у его семьи дом,  перешедший в государственную собственность. Но латвийский суд отказал Берковичу в реституции, заявив, что это имущество латвийское государство получило на законных основаниях. В нескольких десятках метров от места расстрела евреев родственники Берковича обнаружили памятный знак, установленный Виллису Тункелису - одному из убийц. Надпись на памятном знаке гласила: «Ты отдал свою жизнь за Латвию в борьбе против режима коммунистической оккупации».

Поручение национальному правительству «забо­титься об устранении посягательств на честь и достоинство латышских воинов в Латвии и за рубежом», позволяют рассмотреть международно-правовые основания для присвоения Латвии противоправных действий военнослужащих Латышского легиона СС, принимавших участие в карательных операциях на территории России и Белоруссии, а также блокаде Ленинграда.

Проводя политику пере­смотра итогов второй мировой войны, организуя символические акты для утверждения тезиса о «справедливой» борьбе с Советским Союзом в интересах независимой Эстонии, Латвии или Литвы, руководящие органы балтийских го­сударств перевели свои страны в категорию «вражеского государства». Согласно статье 53 Устава ООН «принудительные действия» в отношении такого «вражеского государства» можно предпринять и без получения полномочий от Совета Безопасности ООН.

В 2001 г. Комиссия ООН по международ­ному праву приняла проект Статей об ответственности государства за международно-противоправные деяния (ПСОГ). Несмотря на то, что Международной конвенции на основании ПСОГ не принято до сих пор, положения ПСОГ активно используются международными судами. Согласно ПСОГ совершившее международно-проти­воправное деяние государство обязано прекратить это деяние, представить надлежащие гарантии его неповторения (ст. 30), и осуществить полное возмещение вреда, нанесенного этим противоправным деянием (ст. 31).

Принципы, зафиксированные в ПСОГ, в международной практике применяются давно, в том числе для возмещения вреда, нанесенного нацистскими военными преступлениями и преступлениями против человечности.

Заключение

Строить государственную политику на муссировании исторических, или даже личностных травм, для людей государственных - дело бесперспективное, не приносящее ни забвения, ни удовлетворения, ни каких-либо выгод и преимуществ для управляемого народа. Погружать в эту бездну миллионы людей, доверивших тебе свои судьбы, дело неблагодарное и богопротивное. Сильные управленцы не строят свою политику по принципу реактивности, а используют отпущенное время для того, чтобы на благо народа и государства изменить к лучшему что-то в жизни страны, поверившей в твои намерения и возможности.

Пора отбросить плачи и причитания, о том, что никто не хочет помогать «бедной Прибалтике» и хотят её проглотить. При сохранении статус-кво через десяток лет действительно, некому и нечего будет проглатывать.

Если античный Кушнеровский «человечек, с головой, повернутой назад», вызывает ностальгию и грусть у любителей поэзии, то правители, «в чужие вслушивающиеся речи, прыгающие под бубен невпопад… с головой, повернутой назад», достойны лишь жалости и сочувствия сограждан, вынужденных нести бремя непрофессионализма и заносчивости очередных «временных правителей», назначенных за рубежом.

P.S. Пост президента в Литве и Эстонии занимали выходцы из литовской диаспоры в США, граждане США В. Адамкус (1998—2003 гг., 2004—2009 гг.), Т. Х. Ильвес (2006 г. —2016 гг.). В. Вике-Фрейберга, гражданка Канады, президент Латвии  (1999—2007 гг.) Премьер-министр Латвии Кришьянис Кариньш, гражданин США (2019 г.)

Подготовила Т.А.Девятова