Теперь об этом можно рассказать
Дата: 29/06/2020
Тема: Время и судьбы


С.В. Федорченко (проработал на Ровенской АЭС с 1979г по 2013г.)

Самая большая катастрофа XX века - развал Советского Союза -произошла в 1991 году. Предтечей этому было падение «железного занавеса»-разрушение Берлинской стены 9 ноября 1989г.Эпохальным событиям предшествует множество мелких, а также деятельность и поступки отдельных личностей. На мой взгляд, разрушение Берлинской стены, это финал процессов, толчком к которым послужила авария на Чернобыльской АЭС.



До этого «холодная война» велась в области идеологии и гонки вооружений. Взрыв на берегу Припяти привел к обширным загрязнениям по всей Европе (Рис.1), что, естественно, вызвало недовольство и массовые протесты населения. При СССР доступ иностранцев на АЭС был запрещён, а обмен информацией - сведён к минимуму. В условиях информационного вакуума на всех уровнях высказывались сомнения в безопасности советской атомной энергетики и сыпались требования закрыть все АЭС советского проекта в восточной Европе. Учитывая, что в Финляндии, ГДР, Чехословакии, Венгрии, Болгарии работало значительное количество советских блоков ВВЭР, события принимали нешуточный оборот.

В этих условиях ЦК КПСС и Совет Министров СССР принимают беспрецедентное для советской системы решение: допустить на одну из АЭС экспертов МАГАТЭ для оценки уровня безопасности.

Коммунисты первые проделали дырку в «Iron Curtain»!

Профильное министерство Энергетики и Госатомнадзор приняли решение отдать на растерзание Ровенскую АЭС.

Фото 1.  Ровенская АЭС

Этому было три причины. Во-первых, она находится ближе других к западным границам (Запад волновала угроза трансграничного переноса радиоактивности). Во-вторых, после аварии 1982г (Отрыв крышки коллектора ПГ и течь из первого контура во второй. Это отдельная история!) на РАЭС были проведены очень серьёзные работы по повышению безопасности и наведению порядка. И, наконец, имелся слаженный коллектив специалистов экстра-класса, блестяще пустивший в конце 1986г блок 3 ВВЭР 1000 (В-320 с турбиной ЛМЗ).

Пикантность ситуации заключалась в том, что район расположения станции вообще был запрещён для посещения иностранным гражданам по той причине, что в 70 км, в г. Сарны, находилась сверхсекретная база стратегических ракет SS20 «Пионер»!

На подготовку отводилось примерно 1,5 года. Миссия OSARTприм 1 МАГАТЭ была назначена на декабрь 1988г.

Не успели мы осознать, какая ответственность и работа на нас свалилась, как на станции появился десант офицеров КГБ.

Они знакомились с нами, ходили по территории, с умным видом осматривали оборудование. Вскоре мы почувствовали хватку всесильной спецслужбы. Несмотря на то, что прошло много лет, и нет ни КГБ, ни СССР, мои коллеги избегают говорить на эту тему.

Это сейчас, когда на каждой станции России миссия OSART бывала не один раз, никого этим не удивишь и не испугаешь. Но тогда...

В то время я занимал должность заместителя главного инженера и отвечал за работу с экспертами МАГАТЭ по направлению «Эксплуатация».

Поскольку я был единственным, кто до этого хоть как-то имел дело с МАГАТЭ (до РАЭС я одно время работал в международном институте ОИЯИ - Объединённом Институте Ядерных Исследований в г. Дубна),меня озадачили разработать программу подготовки и проведения миссии. Для начала нужно было найти программу работы миссии и руководства МАГАТЭ. Они отыскались в Москве, на Ордынке, в тогдашнем Средмаше. Меня туда немедленно командировали, заодно поручили встретить и сопроводить из Москвы в Кузнецовск делегацию МАГАТЭ, которая направлялась к нам для организации миссии. В составе группы было два человека: Фердинанд Францен - руководитель, гражданин Германии и Юкка Лааксонен, председатель финского регулирующего органа. Перед отъездом со мной в контакт вступил оперативник Кузнецовского отделения КГБ И.Лушников. После долгого разговора он порекомендовал мне установить с ними дружеские отношения.

Рис. 1.  Карта загрязнённости Европы Cs137,1998 год

В Москве, в здание на Старомонетном, меня, конечно, не пустили. Вышел сотрудник международного отдела Н.Поздняков и передал мне имеющиеся руководства. Встреча с Ф.Франценом и Ю.Лааксоненом проходила в 27-ом Главном управлении Минэнерго на Китайском проезде. После коротких официальных речей мы были свободны и в оставшеесядо отъезда время я повёл их в ГМИИ имени Пушкина. Сказать, что они были удивлены - значит ничего не сказать! Их восторгу не было предела! Вечером на поезде мы покинули Москву. Общение облегчалось тем, что Ю.Лааксонен немного говорил по-русски, а я по-немецки.

Переговоры в Кузнецовске прошли по-деловому, без недоразумений. На всех встречах, официальных и не очень, присутствовал представитель главка Ю. Копьёви заместитель директора по режиму А.Розенков (полковник КГБ). В какой-то момент я решил сумничать и обратился к Фердинанду Францену на немецком. Получилась какая-то абракадабра, Францен рассмеялся, но понял, что я хотел сказать, и произнёс тоже самое, но уже на «HochDeutsch». Поняв, какую глупость сморозил, я тоже улыбнулся. Это не осталось незамеченным. На следующий день после их отъезда ко мне пришёл опер и спросил, о чём я беседовал с руководителем миссии. Потом долго беседовал со мной ни о чём. Мне надоело, я прямо спросил, что ему от меня надо.

-           Спасибо Сергей Васильевич, вы облегчили мне работу. За глаза вы нас называете Командой Глубокого Бурения. Но, по факту, кроме того, как узнать с помощью стукачей, какие анекдоты вы рассказываете на БЩУ при пересменке, мы ничего не можем без вас,специалистов. Комитет ожидает провокаций со стороны западных спецслужб. Учитывая, что в команде будут американцы и немцы, возможно руководить будут и ЦРУ, и Бундесабвердинст.

-           Хорошо, но я-то причём?

-           Мы вам доверяем и предлагаем вам помочь нам в противодействии проискам империалистов.

-           Каким образом?

-           Уже ясно, что вы органично вписались в этот процесс и причём в одной из главный ролей. Не могли бы вы сыграть роль подсадной утки?

-           ?

-           По нашему убеждению, на атомном объекте ни одна провокация или теракт не может быть проведена без поддержки изнутри. Вам нужно засветиться в ФРГ. Агент спецслужб, если он будет, сам на вас выйдет.

-           ?

-           На РАЭС есть оборудование производства ФРГ, и вы лучше меня знаете проблемы с его эксплуатацией. Вам известны фирмы-производители. Напишите туда письмо. Постарайтесь задеть за живое немецких инженеров. Учитывая почти полное отсутствие общения между специалистами в атомной области, на вас обратят внимание. Дальше-наше дело.

-           Причём здесь немцы, если нет валюты на закупку запчастей?

-           Сейчас это не важно. Важно, чтобы политическое мероприятие прошло без инцидентов.

И я написал письмо в г. Оберхаузен, земля Северный Рейн-Вестфалия, на завод «Deutsche Babcock&Wilcox Dampfkessel-WerkeAG». Написал, отправил и забыл, поскольку занялся вместе с коллегами разработкой программы. Через пару месяцев получил ответ. Жаль, что не смог сохранить. Передаю содержание по памяти. Там писалось, что в инструкции указан срок службы элементов. Он уже превышен в три раза и непонятно, вообще, как до сих пор это изделие у нас работает. Завод ожидал, что вот-вот придёт запрос о закупке запчастей, а пришло частное письмо. Изготовитель в Германии впервые получил обратную связь о работе своего оборудования в СССР.

Когда, наконец, программа подготовки была составлена, ужас нас обуял! Стало понятно, что для её выполнения не хватит наших ни материальных, ни интеллектуальных ресурсов. Вскоре у министра атомной энергетики СССР Н.Ф.Луконина состоялось совещание по обсуждению подготовки к проведению миссии OSART. От РАЭС присутствовали директор В.А.Коровкин, заместитель директора Н.А.Червоткин и я. От министерства я запомнил только самого Н.Ф.Луконина и Э.Н.Поздышева. Министерские отнеслись к нам, как к бедным родственникам. Но после выступления Э.Н.Поздышева. министр даже особо не стал обсуждать программу и заявил, что дело важное и министерство сделает всё, чтобы поддержать станцию. И слово своё сдержал! Прежде всего, выделили ресурсы на постройку отдельного четырёхэтажного здания для приёма миссии. Конечно, его построили, но уже после отъезда экспертов МАГАТЭ…

А дальше начались чудеса командной системы хозяйствования. Например: у нас были полностью разбитые автобусы. На них было вообще опасно ездить. Просили 2 автобуса Икарус класса люкс для встречи делегаций. - Дали. Но нам достался один. Вместо другого автобуса дали микроавтобус РАФ. Просили компьютеры. - Дали 10. До нас дошло 2. Остальные осели в самом министерстве и 27-ом главке в Москве. Напомню, что тогда свободно за деньги нельзя было ничего купить, только по разнарядке из вышестоящей организации. С компьютерами вообще отдельная история. До этого мы видели это чудо техники только по телевизору. Их привезли прямо накануне приезда представителей МАГАТЭ. Один отдали физикам, другой поставили в кабинете у директора. Я присутствовал при таком эпизоде: Ф. Францен знал, что мы неучи в компьютерах и не без иронии спросил у директора, как он использует компьютер. За день до этого мы пытались разобраться и даже научились его включать. Но что делать дальше?Windowsтогда ещё не было…Мне пришлось вмешаться и сказать, что электрики ещё розетку под него не смонтировали.

Для оказания помощи в решении научно-технических проблем были подключены буквально все институты отрасли. К примеру, мы тогда понятия не имели, что такое программа качества. Такого термина вообще не существовало! По этой теме работал ВНИИАЭС, начальник отдела В. Лесной. Или ещё: пытались разобраться, чем отличается наш регламент от Technical Specifications. Проблема состояла в том, что свой регламент мы знали, а Technical Specifications никто никогдане видел…

В основном, по всем областям проверки в рамках действующей управленческой структуры работа у нас проводилась. Состав экспертной группы выглядел следующим образом:

1.      Руководство, организация и администрация

МАГАТЭ:      Я. Дуллар (Югославия), М. Хайден (США), Й. Вита (Чехословакия).

РАЭС:          В. Коровкин, О. Соловьянов

2.      Подготовка персонала

МАГАТЭ:      Ю. Лаааксонен (Финляндия)

РАЭС:          В. Брунько,Я. Андриешин

3.      Эксплуатация

МАГАТЭ:      С. Эбнетер (США), Ю. Хелске (Финляндия)

РАЭС:          С. Федорченко

4.      Ремонт

МАГАТЭ:      С. Новак (Чехословакия), С. Иноуэ (Япония), И. Симеонов (Болгария)

РАЭС:          В. Дёмочко

5.      Техническая поддержка

МАГАТЭ:      Э. Линдауэр (ФРГ), Ф. Алкантуд (Испания)

РАЭС:          Н. Панащенко

6.      Радиационная защита

МАГАТЭ:      Р. Аттинг (Канада)

РАЭС:          В. Витковский, Ю. Рощин

7.      Химия

МАГАТЭ:      К. Херольд

РАЭС:          В. Иванов

8.      Аварийная готовность

МАГАТЭ:      Ж. Дюко (Франция), Юн Ионг Шен (Китай)

РАЭС:          Н. Кузьмич

Руководитель группы от МАГАТЭ - Фердинанд Францен (ФРГ)

Технический секретарь - Рана Илбеги (Иран)

После небольшой смуты и неопределённости началась плановая работа. А основное внимание директора и вышестоящего руководства было нацелено на решение организационно-бытовых проблем.

Прежде всего встал вопрос с переводом. Английского никто из нас не знал. Нашлось два учителя английского языка, работавшие в случайных подразделения станции. Это были Ольга Романова и Елена Лапина. Они несли свой крест с достоинством. По большому счёту им пришлось начинать всё с нуля. Глоссариев и словарей по ядерной технике не было. Впервые их выпустила ВАО АЭС, но это было уже в 90-х годах. Во время миссии в разных группах работали переводчики из ВНИИАЭС, НВ АЭС и Киевского бюро переводов.

Фото 2. Слева направо: С.Федорченко, В.Брунько, Ю.Лааксонен, Я.Андриешин, О.Романова, Е.Лапина

В гостинице и ресторане был сделан ремонт. Из Киева была вызвана бригада столичных поваров и официантов. Поскольку международного сообщения не было ни с одним из городов Украины, вся группа ОСАРТ собралась в Варшаве. Для их доставки на РАЭС туда был направлен комфортабельный автобус.

Приключения начались с первого дня работы. 5 декабря в 7 утра мне позвонил опер КГБ и спросил, куда делся мой партнёр С.Эбнетер. Он не вышел на завтрак и его не было в номере. Я ответил, что моё дело с ним работать, а их дело за ним следить. Отыскался он быстро.В милицию позвонили из скорой помощи и сообщили, что ночью возле гостиницы подобрали старика, который упал на гололёде и сильно ушибся. В приёмной скорой помощи отогрелся и уснул. Утром его разбудили и он заговорил по-английски, чем до полусмерти испугал врачей. В 10 утра он был в порядке и улыбался. А вечером ему не спалось, он выпил виски и пошёл прогуляться. Поскольку он из Калифорнии, то даже не подозревал, что на тротуаре может быть лёд!

Для работы миссии выдели четвёртый этаж административного корпуса. Постоянных обитателей расселили по всей станции. Помещения привели в порядок, завезли новую мебель, поставили холодильники. Холодильники были набиты разными напитками и закусками. Официанты следили за порядком и готовы были сделать в любую минуту всё, что ни пожелается. На месте разрешалось пить и есть сколько угодно, с собой брать не разрешалось. Конечно, никто из нас в рабочее время даже и не думал выпить вина или коньяка. Но некоторые эксперты не чурались пропустить стаканчик-другой…На что и было рассчитано!

На лестничной клетке 4-го этажа установили охрану. Всем работающим с экспертами МАГАТЭ выдали пропуска. Вахту несли офицеры КГБ из Москвы по двое. Порядок поддерживался очень тщательно. Но через неделю мы уже знали друг друга по именам.Нас, как постоянно шляющихся туда-сюда, особо не проверяли.

Очень тяжело приходилось нашим руководителям - директору В.А.Коровкину и главному инженеру Е.А.Андрееву. Никто не снимал ежедневную работу и ответственность за ядерную безопасность. Да ещё наседали вышестоящие органы всех мастей. Приходилось оставаться допоздна вместе с ними. Евгений Александрович завёл специальную тетрадь, куда записывал нерешённые проблемы, выявленные во время подготовки и работы миссии. Тетрадь называлась «мозги набекрень». Однажды, уже около8 вечера, он послал меня в офис моей группы на 4-ый этаж за какой-то важной бумагой. Попутно я из холодильника захватил несколько бутылок чешского пива. Это понравилось коллегам, и на следующий день мы повторили это. Но официанты доложили кому следует, что из холодильников пропадает пиво, а пустых бутылок нет(!). Вечером того же дня чекисты подвергли меня досмотру, и в коробке для бумаг обнаружили пиво. Ничего бы они мне сделать не смогли, но репутация была бы подмочена. Немая сцена разрешилась тем, что я поставил две бутылки им на стол, а две вернул обратно в коробку. Парни улыбнулись и сказали, что мало.Тут же вернулся обратно, взял необходимое количество бутылок и отдал им. С тех пор так и повелось. Много лет спустя познакомился с серьёзным человеком, представившимся как ветеран КГБ. Узнав, что я с Ровенской АЭС и имел отношение к ОСАРТ, он поинтересовался, знаю ли я, кто воровал пиво. Пришлось признаться, что я, и что сторожа были в доле. Он поведал мне, что силовые структуры считали, что это делал обслуживающий персонал, который остался непойманным.

В выходные дни (их было три за время миссии) устраивалась культурная программа. В первый выходной поехали подышать свежим воздухом в зимний лес на Белое Озеро (озеро - в17 км от города). Были приглашены все участвовавшие в работе: переводчики, эксперты МАГАТЭ и все имеющие к этому отношение с нашей стороны. Жарили шашлыки, пытались осуществить подлёдный лов и пр. На следующий день директор гостиницы Л.Решетникова шепнула мне на ухо, что вежливые молодые люди изъяли ключи от комнат, удалили обслуживающий персонал с этажа и занимались ремонтом телефонов, хотя никаких дефектов не было. А после их ухода телефоны вообще перестали работать. Я понял, что это были обыски в номерах для поиска улик наличия предполагаемого агента западных спецслужб. Не выявили, а проблема пришла с другой стороны. Францен пожаловался, что при обходе блока 3 в машзале с ним пытался поговорить некий человек, представившийся патриотом Украины, который желал что-то сообщить о нарушении прав человека. Руководитель миссии завил, что в политику он вмешиваться не намерен. Это были первые ростки движения, которое потом назвали «Народный Рух». Чтобы исключить возможность контактов в нерабочее время, в холе гостиницы посадили милиционера в гражданском. Вскоре смутьяна отловили. Никаких последствий для него не наступило. Он до сих пор занимается политикой и является важным человеком в партии «ВО Свобода» О.Тягнибока.

Милиционер в холле выявил ещё одну проблему. Мой партнёр, Стюарт Эбнетер, инспектор NRCUSA из Калифорнии, несмотря на солидный возраст (60 лет), был охоч до женского пола. Он привёз с собой целый чемодан колготок, жвачек и прочей мишуры, которую советские женщины видели только по телевизору. Этим расплачивался с «особами пониженной социальной ответственности» за их услуги. Слух об этом распространился, и недостатка в посетительницах у Эбнетера не было. Встал вопрос: а что с этим делать? В СССР это же преступление! После раздумий решили не вмешиваться и спустили на тормозах.

Настоящее ЧП произошло 9 декабря. В 14:49 на блоке 2 произошло ложное открытие предохранительного клапана компенсатора давления с последующим остановом реактора, срабатыванием систем безопасности, сливом гидроемкостей. Благодаря грамотным действиям персонала в 14:59 давление в первом контуре уже было восстановлено. Последствий, кроме испуга - никаких! Это ж реклама квалификации персонала и надёжности реактора(клапан, кстати, был немецкий!). Больше всех испугались в парткоме. Был дан приказ хранить информацию о событии в строжайшей тайне. Москва отреагировала так, как и должен реагировать вышестоящий орган: прислала комиссию по расследованию. Дальше происходит непредвиденное. На следующий день в холле гостинице встречаются два старых друга: директор АЭС Ловииса Юсси Хелске (эксперт в группе эксплуатации)и член комиссии по расследованию Владимир Казаков из ВНИИАЭС. Хелске поинтересовался целью приезда на РАЭС. До Казакова же никто не довёл указание о неразглашении информации о событии, и он выложил всё, что знал. Хелске был кровно заинтересован знать подробности, так как у него тоже ВВЭР 440 и возмущению его не было предела. Поскольку я с ним непосредственно работал, то почувствовал это на себе первым. Руководитель миссии встал перед трудным выбором: что делать? В конце концов принял соломоново решение действовать по утверждённой заместителем генсекретаря МАГАТЭ Морисом Розеном программе. Программа не требовала какого-либо реагирования в такой ситуации, а предполагала, что информирование о событии - на совести хозяев. Конечно, об этом случае финны, каким-то образом, узнали всё. Проблема легального обмена информацией была решена только с образованием ВАО АЭС, но это уже другая история.

Финал наступил 22 декабря, в День энергетика. Мы облегчённо вздохнули - миссия благополучно отбыла. Директор В.А.Коровкин и руководитель группы Фердинанд Францен уехали в Москву делать совместный доклад о результатах оценки безопасности. Итоги представили журналистам на брифинге перед католическим Рождеством 1988г. Брифинг транслировали по каналам «Интервидения» в записи и, почему-то, в час ночи.

Первую фразу Францена запомнил и привожу с документальной точностью: «На Ровенской АЭС мы увидели нечто необычное для западного эксперта!». Остальное привожу в сокращённом пересказе: цеховая оргстуктура имеет двойное подчинение; блок выглядит так, как на западе выглядят блоки, снимаемые с эксплуатации, когда перестают вкладывать деньги в капремонт; квалификация персонала выше всяких похвал, но совершенно неясно, как удается этого добиваться, не имея полномасштабного тренажёра; безопасность находится на уровне лучших международных практик; рекомендации и предложения миссии рекомендованы к распространению на всех АЭС Советского Союза.

Это Победа!

Потом были и банкеты, и премии. В этом плане нужно особо рассмотреть, кто эту победу ковал.

На подготовку к проведению миссии в буквальном смысле работала вся страна, начиная от ЦК КПСС, правительства, министерства, отраслевой науки и заканчивая местными органами власти. Это выразилось прежде всего в выделении необходимых ресурсов, хотя и не совсем в достаточном количестве. Госатомнадзор провёл инспекционную проверку перед миссией, но реально ничем помочь не мог, так как знал о МАГАТЭ меньше нас. Но тем не менее польза была в том, что он указал нам на некоторые несоответствия нормативным требованиям СССР.

Главным организатором и руководителем был директор Коровкин Владимир Александрович, который быстро ухватил идеологию ОСАРТ и смог создать работоспособную команду специалистов. Он нашёл всех нас… Всю тяжесть конкретной работы тащили на себе начальники цехов. Лично мне приходилось тесно работать с начальниками ЦТАИ - А.Кислым, ЭЦ - В.Есиковым, ХЦ - В.Ивановым, ООТ и ТБ - В.Витковским. Это были специалисты высочайшей квалификации. По направлению «Аварийная готовность» работал Кузьмич Николай Сидорович, бывший мичман Северного Флота без высшего образования. И вот флотский заткнул за пояс капризного француза Жака Дюко и упрямого китайца Юн Шена! Они считали его, по крайней мере, командиром атомной подводной лодки в отставке! Ещё более уникальный человек работал по направлению «Руководство, организация и администрация». В.Юферов, начальник конструкторского отдела и твёрдый партиец в годах. Ему поручили расстрельное дело- представлять Программу Качества. Все ожидали провала в этом вопросе. Но удивительно: в итоговом отчёте - ни одного замечания! На прощальном банкете Янис Дуллар, бывший директор АЭС Крско (Югославия), сказал мне, что 3 недели пытался понять, где господин Юферов его дурит, но так и не смог его в этом уличить…

Были и антигерои. Планировалось, что замы главного инженера И.Могила и И.Буткин будут активно поддерживать начальников цехов в ответах на вопросы экспертов. Но этого не произошло, они самоустранились в ожидании полного краха и последующих оргвыводов.

Парторг ЦК КПСС (была такая должность в партийной номенклатуре) В.Бондаренко вообще никак не участвовал ни в подготовке, ни в проведении миссии. Хотя с его опытом и наличием власти, он мог бы принести большую пользу. Поведение начальника РЦ2 Н.Фридмана, который при независимой Украине был одно время директором РАЭС и сейчас преподносится некоторыми как суперменеджер, я вообще до сих пор не могу объяснить. Блок 3 пустился за полтора года до миссии и, по советскому обычаю, на нем оставалась куча недоделок: полы, стены, двери и пр. находились в ужасном состоянии. Он, будучи начальником цеха, ничего не делал и не просил никакой помощи. Проблему выявили инспекторы ГАЭН при проверке готовности станции к миссии. Закончилось тем, что ресурсы и люди были найдены, работали круглые сутки, и оперативки со строителями вёл сам директор. Фридман за всё время работы миссии ни разу не встречался с экспертами.

К чести Коровкина следует отнести то, что он никаких разборок впоследствии не устраивал.

На долю главного инженера Андреева Евгения Александровича вообще выпала черновая работа - он прикрывал наши спины на текущей работе по эксплуатации блоков, пока мы «танцевали» перед экспертами МАГАТЭ. Обладая недюжинным интеллектом и знаниями, у него ещё хватало времени и сил помогать нам работать с ОСАРТ. Заместитель директора, Червоткин Николай Александрович, хотя и не был специалистом в атомной энергетике, но его коммуникабельность и организаторские способности сделали его известным в МАГАТЭ человеком. Влияние и авторитет заместителя главного инженера по ЯБ Панащенко Н. (ныне директора Хмельницкой АЭС) чувствовались как во время подготовки, так и при работе миссии.

Уже в 90-х годах, в Берлине, я встретился с руководителем миссии Фердинандом Франценом. Я его спросил о том, с какими сложностями они предполагали столкнуться при проведении миссии на РАЭС. Ответ был ожидаемый: боялись вмешательства КГБ, ограничения доступа к документам и оборудованию, контактам с людьми. Встречный вопрос: -А вы? Когда я ответил, что мы боялись провокаций ЦРУ, то оба рассмеялись и зашли в ближайший кнайпе выпить пива и закусить айсбайном.

Фото 3. Групповой снимок Советских и МАГАТЭшных экспертов на память

«Теперь об этом можно рассказать» - название мемуаров генерала Лесли Гровса, руководителя Манхеттенского проекта, проекта создания американской атомной бомбы. Конечно, значимость моих воспоминаний ни в коей мере не может сравнится с книгой Гровса. События, которые я описывал, больше курьёзные, чем серьёзные. Я выбрал это название своих воспоминаний не потому, что не хватило фантазии придумать своё. Этим хочу обратить внимание своих коллег к их собственной жизни, которая, несмотря на кажущуюся обыденность, полна исторических событий. Надо только внимательно посмотреть вокруг себя и понимать, что время спрессует незначительные события в эпоху. В вашу эпоху!

----------------------------------------------------------------------------------------------------

Прим1OSART, Operation Safety Analysis Review Team - Группа экспертов по оценке эксплуатационной безопасности. Программа МАГАТЭ по оценке уровня эксплуатации АЭС на основе международных стандартов.







Это статья PRoAtom
http://www.proatom.ru

URL этой статьи:
http://www.proatom.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=9238