Формула, выведенная Резерфордом в 1903 году A = λ*N, является законом природы и приводится в учебники физики за 10 класс советской школы. На основании этой формулы и знания всех удаляемых радионуклидов можно строго рассчитать радиационную опасность ЗЯТЦ.

Приведенная в Статье упрощенная формула M = P*ε/λ, как упрощенная формула Резерфорда, использовалась мною при критике «Прорыва» в 2008, только для периода 6Т, а не 3Т (так меня учили на Физтехе). Согласен с авторами, что погрешности от 3Т (а это всего 12,5%, что в 3 раза меньше погрешности радиометрии ОС 35%) для таких расчетов более, чем достаточно.

Не согласен с авторами насчет применимости λ (лямбда, та самая, которой я свёл с ума менеджеров НИИАР в 2015, при расчете закачки боевого плутония в скважину подземного полигона ЖРО, сделанного после выполнения работы).

При расчете экологических последствий необходимо учитывать не только период полураспада, но и период полувыведения из объектов окружающей среды. Так как и стронций, и особенно цезий, обладают большой подвижностью в грунте, и смываются водой, то период полувыведения у них меньше, и цифры получаются в 2-5 раз меньшие. Таким образом, 150 превращается в примерно 50 раз, а 500 – в 150 раз. Но при консервативном расчете, следует брать именно периоды полураспада, поэтому авторы правы. Ведь куда-то это всё будет смываться, и накапливаться.

Расчет накопления плутония и америция в выбросах и безвозвратных потерях вообще не требует знания высшей математики – с точки зрения десятков, сотен и тысяч поколений людей это просто сумма ежегодных выбросов. Но период полувыведения плутония и америция из грунта отличается на порядок – 500 лет и 50 лет (у разных исследователей цифры пляшут на порядок), и эти данные получены учеными при исследовании последствий Хиросимы, Нагасаки, полигонов испытания ЯО, Чернобыля, Фукусимы. Реально измеренных значений периодов полувыведения актинидов из ОС огромное количество.

Реальные потери урана, плутония, америция как возвратные, так и невозвратные, в НИИАР имеются в избытке, и удивительно, что авторы позволяют себе не знать о существовании этой информации. Реальные потери всех радионуклидов существуют с 1944 года, когда началась переработка облученного урана в Манхэттене, и о них не знают только те, кто никогда не работал с ОЯТ.

Ссылка на то, что данные о потерях невозможно было получить – это шаткое оправдание ученых из КИ, о том, что им якобы неизвестны реальные потери плутония и урана на советских радиохимических объектах, что им неизвестно, куда сливают все осколочные изотопы при радиохимической переработке.

Авторы Статьи в 2006-2008 одобрительно кивали головой, когда «Прорыв» сносил головы тем, кто выступал против переработки ОЯТ в НИИАР, в СХК и в ГХК. Тем, кто выступал против ЗЯТЦ БРЕСТ. Тем, кто выступал против ЗЯТЦ БН. После пришествия «Прорыва», в НИИАР не осталось советских радиохимиков, кроме тех, кто принципиально согласен с начальниками.

Авторы Статьи, работающие в КИ, по своим должностным обязанностям должны знать сегодняшние актуальные цифры потерь всех «нестабильных изотопов» (радиоактивных нуклидов), так как это их непосредственная сфера деятельности. Так как это чувствительная информация (государственные секреты), на страже которой стоят государственные компетентные органы.

Авторы Статьи таким образом не только владеют информацией о реальном количестве отходов радиохимии ОЯТ, но и активно защищают эту информацию при помощи государственных компетентных структур, а также структур по защите коммерческой тайны. Другими словами, скрывают эту информацию от населения. Получается, что население России платит налоги за то, чтобы ни в коем случае не узнать реальную, и возможную в будущем, радиационную обстановку на территории России. Умом такое могут понять только академики российской академии наук.

Если существует радиохимия ОЯТ, значит есть и отходы, есть и значения активности этих отходов. Без сокрытия информации о реальном количестве отходов, полученном при исследованиях, никакого «Прорыва» не было бы.

В начале 2000-х авторам-академикам не хватило духу выступить со своими расчетами. Не хватило смелости, чтобы предоставить ссылку хотя бы один из тех сотен расчетов, которые были сделаны в 1970-е годы в США, Германии, в которых приводились аналогичные результаты. Или просто выслушать аргументы специалистов ВНИИНМ, НИИАР, МАЯК, СХК. Не хватило времени прочитать книгу «Экологически безупречная ядерная энергетика» (Адамов, Ганев, НИКИЭТ 2007 год), и найти ошибку на три порядка.

Суть расчетов 50-летней давности проста (написаны в основном на английском). При массовой переработке ОЯТ гражданских АЭС радиационный фон на планете возрастет в 10-20 раз. При широкомасштабной переработке ОЯТ БР, то есть при осуществлении ЗЯТЦ БР, радиационный фон на планете возрастет в 100 – 500 – 2000 раз от существующего. Причем, для исчезновения человечества достаточно поднять фон в 50 раз.

Читая Статью в части радиохимии ОЯТ, невольно приходишь к выводу, что это не совсем корректный перевод с английского. Советские термины не употребляются, вместо них американизмы. Поколение 70+, жившее в СССР, работавшее с ОЯТ, не употребляет такие термины.

В КИ, в подчинении авторов статьи, работает чета Кормилицыных (Михаил и Лена), которая руководила «чисткой» остатков советских радиохимиков НИИАР во времена «Прорыва» и Русской Онтологической Школы. Без такой чистки «Прорыв» не просуществовал бы и дня в НИИАР. Эти, т.н. научные работники и эффективные менеджеры «Прорыва», прекрасно осведомлены о реальных потерях радиохимии ЗЯТЦ БРЕСТ, ЗЯТЦ БН, которые были получены в НИИАР.

М.В. Кормилицын – автор статьи «Переработка ОЯТ – это бизнес на 300 миллиардов долларов» (2008 г., интервью в AtomInfo).

В этой статье корыстная реклама несуществующих технологий НИИАР по переработке ОЯТ БОР-60. Эта статья призывала радиохимиков «хапнуть лёгкие деньги» (риторика тех лет) на переработке ОЯТ зарубежных АЭС по примеру Франции.

Ни у кого из радиохимиков НИИАР, да и всех знакомых мне радиохимиков, не было сомнений, что готовится научное обоснование для создания полигона хранения и захоронения ОЯТ со всего мира на Урале и в Сибири. Переработка ОЯТ крайне опасна, и крайне маловероятна в больших масштабах.

Научная связка Адамов – Бычков – Кормилицын в 2008 году вела агрессивную пропаганду скоростной пирохимии ЗЯТЦ, блефом и интригами подвигая специалистов встать на их сторону.

Мало того, никаких работ по обезвреживанию сотен килограмм ядерных отходов, накопленных в НИИАР за 50 лет работы, «Прорыв» не хотел проводить. Высшие руководители «Прорыва» игнорировали наличие этих отходов, и не желали обсуждать существующие проблемы НИИАР. Именно этот факт раздражал спецов более всего – находясь на ядерной помойке, администраторы «Прорыва» высокопарно рассуждали о безупречной ядерной энергетике.

Сегодня легко говорить, что DOVITA – блеф, и никакой пирохимии в НИИАР не было и нет. 13 лет назад разговорчивые быстро вылетели за ворота или оставались не у дел.

(О «Прорыве» в НИИАР на ПРоАтом опубликовано около десятка статей Дементия Башкирова)

Результаты моих расчетов таковы: безопасными могут быть 6 ГВт АЭС ЗЯТЦ на всю планету, против 12 ГВт АЭС ОЯТЦ на всю планету. «Прорыв» обосновал собственными методиками расчетов безопасными –10 000 ГВт. Разница для ЗЯТЦ – 1700 раз, в три раза выше, чем 500, полученные у Велихова и Со. Это величины одного порядка, с учетом погрешности расчета – равные величины. Таким образом, авторы подтвердили мои расчеты, спустя 10 лет. 

У меня были на руках все реальные цифры потерь (в том числе безвозвратных), но для расчета (не консервативно) я взял самые малые значения. Если взять цифры предельно допустимых потерь на 2011 год, из документа с названием «Нормы разрешенных потерь» для минор-актинидов, то есть 2%-6%, то атомную энергетику нужно закрывать НЕМЕДЛЕННО!

Если взять цифры 100% потерь, как было на нескольких 40-килограммовых аппаратах НИИАР в 1980-е, то нынешние объекты ХТО следует признать аварийными, и СРОЧНО выделять средства на ликвидацию развивающейся аварии.

С двойственным чувством я прочитал эту Статью. Подтверждение собственных расчетов, и расчетов десятков моих коллег не может не радовать. Можно даже сказать, что авторы «украли» старые расчеты и опубликовали их под своим именем, но это не так.

С другой стороны, вот уже 15 лет атомная энергетика монотонно идет на спад, и практически во всем мире идет планомерное сворачивание опасных АЭС. Для констатации этого факта не нужно обладать ни дипломом Физтеха, ни дипломом доктора наук.

Роль науки – это предвосхищение событий, а не объяснение, почему взорвался Чернобыль или Фукусима, почему «Прорыв» на состоялся в НИИАР. Сделанные задним числом научные расчеты – это подтасовки фактов.

Академики данной запоздалой Статьей пытаются робко извиниться перед нынешним поколением россиян за то, что 50 лет умалчивали самые простые вещи, о которых давно должны были рассказать населению СССР и России. Конечно, еще не всё время потеряно, и авторы Статьи забивают очередной гвоздь в гроб «Прорыва» и ЗЯТЦ. Но наука должна была, обязана была забить первый гвоздь, иначе это обыкновенные пролетарии.

Тех, кого нужно было спасать, уже нет с нами. Теперь важно, чтобы академиков простили наши дети, внуки, и еще сотни поколений жителей планеты. Теперь важно, чтобы российские ученые перестали быть источником неисчерпаемого оптимизма, расцветающего на руинах разрушенных АЭС.

Насчет терминов. Если в тексте Статьи заменить всего один термин «нестабильные изотопы» на термин «особо вредные и особо опасные долгоживущие радионуклиды», то я уже присоединяюсь к мнению авторов. Если же заменить около десятков терминов на термины, которыми Дементий Башкиров растолковывал читателям ПРоАтома опасности ЗЯТЦ, то данная Статья – краткий конспект моих статей на ПРоАтом, пересказанный своими словами. Конспект, в котором нет основных аргументов против АЭ – самих актинидов, которые являются основной долговременной опасностью атомной энергетики.

С чувством выполненного долга теперь можно уйти на заслуженную пенсию, и наслаждаться видами, как гуси пасутся под яблоневыми и грушевыми деревьями. Результаты моей работы на ПРоАтоме превзошли все мои ожидания.

В 2008 году мои старшие коллеги настоятельно рекомендовали мне заняться обучением персонала и системно изложить свои мысли на бумаге. При этом каждый откровенно исповедался мне о своем участии в атомном проекте, с надеждой, что откровения не останутся забытыми и первичная информация дойдет до людей, которые смогут ей воспользоваться во благо других.

За 13 лет просветительской деятельности я добился того, что даже академики поняли, для чего нужна атомная энергия, и какое «наследие» эта энергия оставляет нашим потомкам.

Анапа топта ута. (Я не ухожу.)

Дементий Башкиров, 31 марта 20021 г.

Авторы, осознав исключительно высокую асоциальность современных АЭС и предлагаемых вариантов ЗЯТЦ БР, предлагают использовать термоядерный реактор для накопления делящихся нуклидов. Насколько можно понять из текста статьи, стенки этого ИТЭР будут сделаны из тория или из обедненного урана.

Термоядерные нейтроны, по мнению авторов, будут накапливать в тории практически исключительно уран-33. Однако, это не совсем так, или совсем не так. В незамедленном термоядерном спектре вероятность деления на 2-3 порядка выше, чем захвата. Это давно на практике продемонстрировал А.Д. Сахаров, используя обедненный уран и торий для (многократного) увеличения мощности термоядерного заряда.

Следовательно, обкладка ИТЭР должна содержать тормозистор, и только затем торий или уран-238. Иначе, вся энергия деления и все осколки будут в бланките. Причем, последний вариант – основной для термоядерно-ториевого гаджета, по мнению большинства спасителей человечества от энергетического голода.

Представим, что всё, что предлагают авторы Статьи, заработало. И тогда весь уран-233 также пойдет в современные PWR & BWR. И они опять будут накапливать и накапливать плутоний-америций, стронций-цезий, и еще три десятка долгоживущих «нестабильных» изотопов. Несомненно, ресурсная база современных АЭС расширится.

Что фантастично, а что реалистично в предлагаемом решении?

ИТЭР – малонаучная фантастика с 1953 года, и всё, что ниже, можно не рассматривать.

Радиохимическая переработка бланкита ИТЭР будет соответствовать «экологически безопасной» милитаристской схеме лишь при накоплении менее 0,5 кг оружейного плутониня-239 или урана-233 на тонну бланкита. Это примерно в 15 раз меньше, чем содержится в природном уране делящегося изотопа уран-235. При повышении накопления ДМ, количество осколков деления в бланките быстро поднимется до уровня РБМК, а затем и ВВЭР. Таким образом, радиохимия с малой выдержкой станет невозможной. Резюме: вариант только для милитаристских целей.

Реальное предложение, высказанное авторами, только одно – предусмотреть меры надёжного контролируемого хранения для ОЯТ реакторов деления. Дождаться естественного распада осколочных элементов (почему авторы их называют нестабильными элементами? Машинный перевод текста с другого языка?). Но это и так практически безальтернативный вариант, используемый всеми ядерными державами. Хранят ОЯТ АЭС уже более 60 лет, и собираются контролировать этот процесс еще 200-300 лет.