Сергей Лесков, журналист, писатель:

- Технологическое отставание превратилось в главную стратегическую угрозу для национальной безопасности, что открыто признают власти. Уверен, в наш век будущее в большей степени формируется в лабораториях, чем на политических конгрессах. Показательно, что уже не припомнить, когда российские ученые давали научно-технические прогнозы. Без сомнения, самих ученых это волнует, но никому в голову не приходит интересоваться мнением тех, кто не формирует облик будущего… В моем архиве немало предсказаний ведущих советских ученых той поры о том, какие рубежи будут достигнуты в начале XXI столетия. Характерно, что большинство прогнозов касалось энергетики. Не вызывало сомнений то, что термоядерный реактор (а эта идея была высказана в СССР) будет построен до 2000 года. Реальность оказалась сложнее…

Александр Белоусов, гендиректор УЭХК:

– Работы – умотаться на ближайшие 10-15 лет. Тут надо рукава засучить и, не жалея ни времени, ни живота, вкалывать, вкалывать и вкалывать. Работы очень много… Мое личное отношение к этому (ТОСЭР) – непростое. Опять мы начинаем создавать в рамках государства оффшорную зону, как будто. Эти зоны, какие-то налоговые льготы, на мой взгляд, ведут к какой-то нездоровой конкуренции, но раз такая опция появилась, то не воспользоваться ей, ну, наверное, неправильно. Мы над этим работаем, хотя внутренне я считаю, что одними территориями опережающего развития экономику России не поднимешь, надо заниматься как-то по-другому.

Сергей Цеков, член Совета Федерации РФ от республики Крым: 

- До конца Турция на сотрудничество с нами не идет. Кроме того, она поддерживает украинскую позицию и западную позицию по Крыму и Донбассу. Одновременно Анкара поддерживает тех крымских татар, которые находятся за рубежом. В какой-то мере это демонстративное поведение — при дружбе и теплых заявлениях Эрдогана в Москве. При всех возможностях развития двусторонних отношений какие-то направления все равно остановились. Турция так ведет себя со всеми: с США, ЕС, в последнее время с Германией. В этом смысле наше строительство атомной электростанции и газопровода «Турецкий поток» несут в себе большие риски

Станислав Белковский, политолог:

— Кириенко назначали на должность куратора внутренней политики в предчувствии прихода к власти в США Хиллари Клинтон. И Кириенко, как человек с либеральным имиджем, должен был быть коммуникатором между Кремлем и лагерем Хиллари. При этом сам Кириенко является в нынешней политико-административной реальности креатурой братьев Ковальчуков. Он фактически работает на них, они поставили его в свое время во главе концерна «Росатом», который входит в зону их влияния, и они же рекомендовали его на пост первого заместителя главы Администрации президента вместо ушедшего в Госдуму Вячеслава Володина. Но Сергею Владиленовичу нужно как-то изображать либерала, вот он и изображает…

Владимир Тучков, «Свободная пресса»:

- Чиновники Роскосмоса, чтобы продемонстрировать видимость бурной деятельности, периодически делают заявления о том, что полным ходом идут работы по созданию чего-то абсолютно уникального. Громогласно заявляют о дешевой сверхтяжелой ракете из отходов производства «Бурана» для полета на Луну. О возвращаемой первой ступени ракеты-носителя. И, наконец, о ракете с ядерным двигателем. О ней говорят уже лет десять.

Юрий Поляков, писатель:

- Не может же быть разница в жалованье в сотни и даже тысячи раз! Это уже какой-то апартеид, плантаторская Африка. Наши гоп-стоп-менеджеры получают за свою часто сомнительную работу гораздо больше, чем их коллеги на Западе. И это при том, что у нас уровень жизни и оплаты труда традиционно ниже европейского. Мы скатываемся к сословному обществу…. Конечно, люди не могут быть одинаковыми, в том числе и в доходах. Но эти различия должны определяться способностями, образованием, трудолюбием. А у нас по наследству передаются театры, институты, государственные должности, недра! Потом это сплавляется, и нувориши отъезжают на вечный отдых в парижи, прямо как баре, продавшие своих крепост­ных.

Алексей Лихачев, генеральный директор Росатома:

- В соответствии с нашей стратегией к началу четвертого десятилетия XXI века Росатом должен войти в тройку самых успешных мировых технологических корпораций. Знаю, кто-то отнесется к этому скептически, как к фантазии. А я считаю, что это возможно… Если мы хотим быть по-настоящему глобальной компанией, мы должны научиться зарабатывать деньги на мировом рынке. Тем более что внутреннего рынка нам не хватит не только для обеспечения развития, но и для поддержания текущего масштаба корпорации. А нехватка денег может привести к тому, что и развитие оборонных компетенций, и поддержание должного уровня безопасности — нашего главного приоритета, окажутся в зоне риска.

Станислав Воробьев. «Свободная пресса»:

- В экономике РФ кризисные явления проявились еще в 2013 году, когда баррель стоил за сотку. Конечно, падение его стоимости усугубило ситуацию, но и только. Дело ведь не в «плохих ресурсах», как блеют либероиды. Почему-то Канада, Австралия, Бразилия и Норвегия не гнушаются ресурсов, а почти половина ресурсных компаний в мире (если не две трети) принадлежат англичанам: Glencore Xstrata, BHP Billiton, Rio Tinto, Anglo American и так далее. Дело в отвратительном распределении национального дохода. Потому что выдержать одновременно яхты олигархов и бюджет военного времени не поможет цена на баррель даже в 200 долларов.

Светлана Орлова, губернатор Владимирской области:

- Сейчас очень важно понимать, что то изделие, которое они (на «Точмаше») выпускали, не конкурентоспособно, и естественно будут какие-то риски. Конкурентоспособное изделие 9-го поколения может выпускаться в Коврове. Вот сейчас идет обсуждение. Естественно марка завода остается,  завод остается. К тому же, мы сейчас настолько продвинулись, что можем еще массу производств организовать, и задействовать на них рабочих, трудящихся на «Точмаше».

Аркадий Дворкович, вице-премьер РФ:

- По большему числу (инновационных) проектов результаты были достигнуты, и вложенные инвестиции принесли отдачу. Из федерального бюджета были вложены средства в объеме около 110 миллиардов рублей, из внебюджетных источников – около 34 миллиардов рублей. 85% федерального финансирования было направлено на два основных приоритета – это ядерные технологии и космические технологии.

Владимир Дзагуто, редактор отдела бизнеса "Ъ":

- Традиционно принято особенно беспокоиться при любых технических проблемах на АЭС. Но чаще всего расходящиеся волны такого беспокойства сильнее сказываются не столько на радиационной безопасности или экологии, сколько на политике или экономике атомной отрасли. Возгорание вентилятора в машинном зале французской АЭС Фламанвилль, как и ожидалось, не было признано опасным радиационным инцидентом или аварией. Судя по сообщениям из Франции, речь идет о довольно банальном пожаре на производстве без особенных последствий: скорее всего оператор АЭС  заменит погоревшее оборудование, отмоет сажу, и первый блок опять заработает… Например, прорыв теплосети в январе при тридцатиградусном морозе вызывает у меня гораздо больше опасений, чем сгоревший вентилятор во Фламанвилле.

С.В.Шурыгин, генеральный директор ППГХО:

- Мы серьезно оптимизировали персонал, в первую очередь, за счет ликвидации излишних управленческих звеньев, порядка 15%. Простой пример: раньше Управлению ППГХО подчинялось Урановое горнорудное управление, а ему, в свою очередь, четыре рудника, каждый со своим управлением. Промежуточные уровни ликвидированы, рудники напрямую подчинены Управлению, причем с четко обозначенными функциональными обязанностями каждого специалиста. Кроме того, вместо четырех управлений рудников сформированы два… Оптимизация, конечно, положительно отразилась на затратах. Но не меньший эффект она принесла для мотивации людей. Когда в коллективе отсутствуют бездельники и люди, просто «отбывающие» рабочий день, то это улучшает общую эффективность.

- На высоких форумах звучат речи о технологическом отставании как главном стратегическом вызове России. Храмы религиозные и храмы научные вполне могут сосуществовать. Но не в нашем случае. У нас всегда шторм и крайности. Либо разрушаем храмы и получаем Нобелевские премии, либо зажимаем науку и размахиваем кадилом. Храмы прирастают, а наука в России на паперти. И с каждым годом спускается все ниже. В том же Санкт-Петербурге земли, выделенные царями Пулковской обсерватории, отданы под жилищную застройку, фон от которой исказит сигналы из космоса и перечеркнет двухсотлетние таблицы наблюдений. Одновременно объекты культа, которые при царях принадлежали казне, один за другим передаются РПЦ…  Убежден, что существует прочная внутренняя связь между клерикализацией общества и технологическим отставанием страны.